— А! Точно же — ваши железы… А я даже стреманулся вначале: как это — баба рожает, а врачей нет. Пока тебя не увидел — мандражил сильно, — признался Виктор.

— Я здесь на случай, если небо рухнет, — улыбнулся Нгилан. — Профилактикой любых возможных проблем при родах заняты женщины, тут присутствовали шесть профессионалок — при том, что прогноз на редкость благоприятный. Не надо волноваться.

— Просто у нас всё совсем по-другому, — сказал Виктор, но ему не дали развить тему. Появившаяся в зале для родов девушка позвала всех на пир — и мы покинули комнату вместе со свитой матриарха и молодыми родителями.

Весь день до вечера оказался сплошной феерией. Я не предполагал, что лицин умеют праздновать с таким размахом — для нас, землян, это был день сплошных чудес. Мы видели, как на родословном древе Кэлдзи, прямо из глубины тёмного «стекла», как по волшебству проступают новые знаки, выведенные то ли командой разумных бактерий, то ли ещё каким-то непостижимым магическим действом. Удивительный инструмент, гротескная конструкция из реек, трубок, планок, падающих и катящихся стеклянных шариков, вынесенный из резиденции Радзико и настроенный местными юношами, заиграл ни на что не похожую удивительную мелодию, в которой слышались то рожки, то скрипка, то фортепьяно, то что-то вообще не определимое земным ухом. Мелодия текла и менялась, как, пересыпаясь, меняются мерцающие орнаменты в калейдоскопе — и к ней присоединились Гзицино и Цвик, импровизируя на флейтах. Мы впервые увидели, как лицин танцуют — и волны ароматов окружали танцоров, создавая действу дополнительные, трудно уловимые человеческим восприятием смыслы.

Пир был по-настоящему великолепен. Чероди играл с малышами в ароматические загадки, к нему присоединились ещё несколько взрослых — и игра начала напоминать земного «крокодила»: дружно угадывали, по всей вероятности, образы из книг или ароматических передач по кэлдзи (не назвать ли их, скорее, ароматическими фильмами?) Молодые лицин затеяли сложную игру, в которой надо было бегать и передавать друг другу шарики с ароматическими метками; нас звали, но никто из землян не сумел понять правила — и оставалось только смотреть.

А потом начало темнеть, воздух посвежел — и в нём отчётливо запахло августом, приближающимся концом лета. Пришлые биологи устроили в сумерках заключительный номер — световое шоу, созданное, как я понял, целым сонмом дрессированных светлячков, ярких, как ракеты праздничного фейерверка; в финале удивительной красоты и стройности воздушного танца светлячки спустились на волосы и одежду восхищённых девушек, превратив их в танцующих фей…