Но шанс зависит от статьи.

Первый оказывается неисправным должником — ну что скажешь? Родители мотали, а этого бедолагу призвали к ответу. Дом — с молотка, младшего сына — продали, как движимое имущество, в пользу кредиторов. Мальчик из хорошей семьи, лет шестнадцати, чистенький, коса, прилично одет, в ужасе от происходящего. Его-то Господин Смотритель Трапезной и выкупает — а несчастный парень преклоняет колено, прижимается щекой к перчатке нового хозяина… Ага, хозяин старше чуть ли не втрое, уже несколько наложниц — но это лучше, чем положение шлюхи. Сразу видно.

Его освобождают сразу по получении денег — и вельможа увозит в своём экипаже, разочаровав толпу зевак. Но дальше становится веселее.

Следующий — воришка. Семнадцать. Волосы острижены — плебей, но смазливое личико. Его первым и выталкивают на середину очищенной от снега площадки перед Домом Порока, а в руки суют палку. И хозяин весело провозглашает, что желающие могут заплатить за поединок — и сорвать новый цветочек.

Происходит лихой аукцион, собравшиеся — я заметил, что вокруг нет юношей, кроме моих ребят, только мужчины с подтверждённым статусом — предлагают деньги и отпускают шуточки, от которых воришка краснеет, бледнеет и тискает палку в руках. Наконец, сходятся в цене, и высокий, плотный, довольно молодой ещё мужик, по виду и знакам на одежде — из оружейников, устраивает то, ради чего вокруг столпились зеваки. Бой, так сказать. Взрослый мужчина с мечом против пацана с палкой.

Оружейник играет в драку минут пять. Он профессионально владеет мечом, а его партнёр смертельно перепуган и умирает от стыда — больше всего бедолаге хочется провалиться сквозь землю или смыться, а не изображать честную драку на заведомо нечестных условиях.

Конечно, оружейник выбивает у шкета палку и сбивает его с ног, когда утомляется развлекать народ. И в толпе орут: «Давай, чего там, режь прямо здесь!» — но победитель, если можно его так назвать, поднимает свой несчастный трофей со снега только что не за шиворот и волоком тащит до Дома. Старуха вздыхает и идёт его провожать… Со следующим боем не торопятся; ну да, крики слышны и на улице, что доставляет зевакам массу удовольствия.

Потом идёт ученик чиновника, которого поймали на подлоге. Он истерически рыдает, когда его вытаскивают на середину; шикарного боя не получается. У этого просто не хватает духу, он так и стоит столбом, прижав к себе палку. В него швыряют орехи и огрызки пирожков, кричат: «Трус! Сопляк! Дерись!» — свистят, но он дёргается от ударов, всхлипывает и даже не пытается защищаться.