Мак заглянул в темные провалы глаз темного паладина и кивнул.

— Я позабочусь о ней, если с тобой что-то случится. Обещаю.

Арт кивнул и опустился на колени, уперевшись лбом в перекрестие меча.

— Начинайте. Чем дольше тянешь, тем страшнее.

— Легенда легенд, Арт Чистейший чего-то боится? — по-доброму улыбнулся Мак.

— Это самое страшное. Все мы боимся того, чего не знаем. — Коротко ответил Арт и прикрыл глаза, начав шептать молитву одними губами.

Мак развернулся и вышел из комнаты.

Руны и конструкты вспыхивали не по очереди, не разом, а согласно сложному алгоритму. Каждая вспыхивала белоснежным, ослепляющим светом, но тут же руны вокруг нее чернели, поглощая энергию света, экранирующие конструкты.

Одна за другой, руны начали отделяться от стен и отправлялись в полет по комнате. После нескольких кругов эти руны, словно стрелы пронзали тело паладина, оставляя белоснежные росчерки в воздухе и дымящиеся серым дымом пятна на теле Чистейшего.

— Прости меня, святая дева и силы света, что шли за делом и словом моим… — усиливался голос Арта. — Прости меня тот свет, что дарит жизнь и стал души моей дорогой…

Слова молитвы становились все громче. Боль от пронизывающих рун света все усиливалась, и темный паладин уже не едва держался. Руки напряглись, сжимая рукоять меча. Еще немного и он был готов отпустить свой клинок и свернуться калачиком от обли.

— …Не сломлен и чист душой перед тобою! Но грех мой тяжек! Я убийца!..

На последних словах, паладин умолк. Набрав полную грудь воздуха он заревел раненным медведем. Раз, за разом, он набирал полную грудь и орал. Из раскрытого рта по началу текла прозрачная слюна, за ней черная, перемешанная с темной силой, а под конец она приобрела светло-серый оттенок.

Когда последняя руна пронзила его тело и ритуал медленно, с тихим шипением, закончился, Арт Чистейший уже не мог орать. Он замер недвижимой статуей.

— Арт? — подошел к нему Мак. — Арт, ты меня слышишь?

Паладин стоял на коленях с закрытыми глазами. Он так и не отпустил рукоять меча.

— Арт! Ты живой?!! — крикнул темный подмастерье и потряс его за плечо.

— Мертвый, — ответил Арт утробным басом. — Я давно мертв.

Темный паладин открыл глаза, наполненные белоснежными белками без зрачков и радужки. Глубокий вдох, на пике которого белизна глаз паладина пошла черными трещинами. Кожа паладина приобрела белоснежный оттенок, но выдохнул он черный густой дым.

В комнату вошли мастера, участвовавшие в создании ритуала и Синай-Ку. Мак опустился на колени перед Артом, положил культю на его меч и улыбкой произнес, глядя в глаза Арту Чистейшему: