— Ты просто дебил!..

Ошибкой прапорщика было то, что он схватил первым обглоданный мной окорок и замер, исступленно глядя на меня.

Я заморозил время и ударил его в солнечное сплетение…

Черт, мне придется убивать своих. Мне это было отвратительно. Но, кажется, моему организму было уже наплевать. Я превратился в скопище инстинктов и рефлексов.

Я выхватил из кобуры прапорщика пистолет и направил на офицера. Прапорщик упал и затих. Пока еще в замедленном времени я поднялся с пола и спрыгнул вниз. Еще через 4 шага мой пистолет уже смотрел в лицо офицеру. Потом я ударил ему в пах, а когда он согнулся рукояткой по голове. Обмякшее тело я подхватил и занес в рефрижератор.

Так, одна минута прошла….

Рука сама потянулась к окороку. Я откусил еще один ломоть мяса. Есть жутко хотелось, нужна была энергия для восполнения биомассы тела.

«Святой, поторопись, они будут тут через пятнадцать минут».

«Кто они?»

«Командиры. Они хотят вывезти тебя в столицу».

«Значит, я еще все около зоны?»

«Да».

Мне подошла одежда офицера. Прапорщик был полнее меня. А вот ботики были ближе по размеру у него.

Я собрал все, что мог, вылез и закрыл рефрижератор. Кажется, они еще дышали. За оставшееся время не замерзнут. Это облегчало мои внутренние страдания, но я понимал, что мне все равно придется убивать, чтобы выжить.

Итак, у капитана были ключи с брелком «УАЗа». Только вот где этот УАЗ?

Я стоял за рефрижератором, вокруг меня эстакады с ящиками и контейнерами. Чуть дальше Камаз, где могли быть люди. Еще непонятно как я выгляжу после воскрешения. Вполне возможно, я похож на ходячего мертвеца.

«Иди направо до пропускного пункта, ворота открыты, там машина».

«Спасибо».

Я последовал этому маршруту. Камаз был без людей. А вот на КПП горел свет и стоял как минимум один солдат. По левую руку от меня находился бетонный забор с колючей проволокой. По всей видимости, это какой-то склад.

Пользуясь тем, что было темно, я достал сигареты из кармана и, склонив голову, пошел к КПП. Хорошо, что сейчас была ночь, а ворота открыты в ожидании гостей. Первый часовой не стал вглядываться в мое лицо. Но вот второй, неожиданно оказавшийся за воротами, обратился ко мне: