«Сейчас ответит: „Сбежал“. Или я не психолог», — подумал Кирилл.

— Сбежал, чего там делать, — небрежно сказал Немцов, приобняв Марту и глядя в глаза Надежде.

— Больно было? — доверчиво спросила Марта. Задай этот вопрос кто-нибудь из сотрудников центра кроме нее, он тут же получил бы здоровой рукой в ухо. Но Влад, конечно, повелся и минут пять выпендривался, объясняя Марте, (а заодно и Надежде, которую тоже не упускал из поля зрения) что это только в дешевых боевиках огнестрельные ранения обязательно навылет, причем так, что кость не задета и сколько бы крови не вытекло — пять литров всегда в запасе.

— А кто мой личный враг номер один, знаете? — спросил Влад в конце.

— Нет, — улыбнулась Надежда, — и кто?

— Кто, Владик? — мурлыкнула Марта.

— Мария Ивановна!

— Почему? — снова хором спросили обе дамы. Все-таки общего в них было много больше, чем они думали.

— Как вы меня назвали, Надежда Каримовна, когда я зашел? — спросил Влад.

— Мачо… — машинально повторила Надежда.

— Вот! Именно поэтому. Я сегодня своего собственного имени еще ни от кого кроме Марты не слышал. Как Мариванна тогда окрестила — все! Труба. Привет, Кирилл, — наконец сказал он, пресытившись женским вниманием. Они пожали друг другу руки, обменялись несколькими ничего не значащими фразами, и Кирилл ушел к себе, предоставив Немцову наслаждаться обществом двух красивых женщин, готовых при случае разорвать друг друга в клочья.

Влад зашел к нему через двадцать минут. Кирилла так и подмывало спросить: «Больно было»? И посмотреть на реакцию. Великий дух Исследования чуть не ввел его в соблазн, но Кирилл устоял.

— Как дела?

— Да говорят еще месяца полтора в лонгетке. Спать неудобно, делать нечего и кроме футболок ничего не лезет. Курить можно?

— Нет! — решительно сказал Кирилл и взглянул на круглые часы, висящие на противоположной стене. Клиенты обычно садились так, что они оказывались у них за спиной. Высокая кушетка под часами была вплотную придвинута к стене. — У меня через пятнадцать минут вторая серия.

— Ты все еще думаешь, что это калибровка? — спросил Немцов.

— А ты?

Влад отошел к окну, как будто собирался закурить, невзирая на прозвучавший запрет, но сигареты так и не достал, а присел на краешек кушетки.

— А я все-таки думаю, Кирилл, что откалибровать человека можно намного проще. Повесил на той же афишной тумбе перед театром портрет Шварценнейгера в розовом Кадиллаке — и только успевай собирать адреса-явки-пароли. Любой, кто не просто взглядом скользнул, а остановился и подошел поближе, чтоб рассмотреть как следует — потенциальная жертва. Зачем так подставляться, устраивая массовое шоу?