Хорт обезумел от горя, высох от нужды, согнулся от работы.

Хорт зачерствел, как старый ржаной хлеб.

Хорт повесил голову.

Через год его сын Умб, купаясь где-то, в лесном озере, утонул.

Хорт шесть дней разыскивал по озерам и речкам Умба и наконец отыскал его в болотном лесу, сам вытащил его со дна озера и, вытащив, целый час целовал зеленого, слизкого сына, с разбухшим животом, целовал и медведем ревел в лесу.

Небу и деревьям показывал Умба.

А потом по городу нес его зеленого на вытянутых руках, нес и тихо ревел.

Все охали и шарахались.

Чукка вымыла братца чистой ключевой водой и травой с цветочками обложила утопленника.

В руки ему записочку вложила с печатными буквами:

Прощай бедный Умб.

После похорон Чукка часто бегала из школы на кладбище, — это было ранней осенью.

Хорт ходил на службу и молчал.

А весной в город наехали цыгане, ходили по дворам ворожить.

Хорт, вернувшись раз со службы, не нашел дома Чукки и напрасно прождал се у ворот до самой ночи.

Куда могла деться Чукка?

Ночью, как только зажглись огни, Хорт, обезумевший от лезвия охватившего ужаса, ошалевший от суживающейся петли злого предчувствия, кинулся бежать по дворам, по соседним квартирам, по сараям и чердакам, всюду, по улицам с тяжелым шепотом: