Эти времена давно прошли, теперь продолжительность жизни регулировалась иначе, однако фрагменты спящего вируса не так-то просто оказалось удалить из генома людей. Вирус маскировался и иногда просыпался сам.

Он не убивал, Исель могла вести полноценную жизнь, но… только при температуре не выше нуля. Её зона комфорта была в пределах –18 С, допустимая зона — от ноля до –4 °C.

Так они и жили: +18 С в жилом модуле, где обитал Наван, и –18 С — за толстым стеклом саркофага. Специально для Исель с Марса доставили компьютер, который мог успешно работать при низких температурах, но лабораторное оборудование было теперь, конечно, целиком на Наване.

Медики не смогли ответить на вопрос, что пробудило вирус в крови Исель после девяти лет жизни и исследований на Кайкго. Возможно, ретроболезнь проснулась сама по себе или причиной были стрессы, смена климата, межзвёздный перелёт…

Исель ругала себя лишь за то, что за девять лет плодотворного брака они с Наваном не удосужилась родить малыша. Мальчика или девочку. Супруги не думали, что останутся зимовать на Кайкго, и планировали завести детей уже на марсианской станции «Азимут».

Как глупо было не торопиться жить ещё полнее.

На следующее утро прямо на золотые гроздья «бабочек» крупными хлопьями повалил снег. «Бабочки» жались к охладителям ядерного реактора, путая их с живыми камнями. Исель «бабочек» жалела, ведь в реакторе никаких удивительных бактерий уж точно не завелось бы, и насекомые были обречены.

Мегью, никогда не видевшая зимы, выбралась на снег и потом долго брезгливо отряхивала лапы. Снег ей не понравился.

Наван каждое утро начинал с похода к окну, за которым висел градусник. Этот утренний ритуал он соблюдал неукоснительно: поход к градуснику, чтение метеосводки со спутника, чашка кофе, «завтрак» с женой, обмен улыбками через стекло саркофага, а потом уже — проверка датчиков, обход наблюдательных модулей, программирование громоздких атомных роботов, строящих ледяные туннели к ближайшей колонии живых камней, всё сильнее засыпаемой мягким и липким снегом. Исель трудилась дома, систематизируя данные.

Сначала упали ниже нуля ночные температуры. Но утром солнце быстро нагоняло градусы, и снег начинал таять. (Исель и Наван называли звезду Кайкго солнцем, это тоже была жёлтая, приветливая звезда.)

Наконец ноль установился твёрдо. Просмотрев утренний прогноз погоды, Наван улыбнулся и даже сподобился добавить в кофе ложечку коньяка.

— Мы сможем прогуляться вместе! — сказал он торжественно.

Исель так и замерла с улыбкой на губах. Она ждала и боялась этого дня: слишком давно они были разделены.