Ткачев Сергей Эра подземелий

Ткачев Сергей

Эра подземелий

Пролог

Пролог

Взгляд этих глубоких, словно бездна хаоса, оранжевых глаз завораживал. Его одного было достаточно, чтобы пробудить в любом человеке самые низменные страхи. После встречи с ним уже через мгновение даже в сердце самого отважного мастера подземелий появлялось непреодолимое желание сбежать. Бросить все и рвануть сломя голову подальше от обладателя этих глаз. Если и есть словосочетание, которым можно описать это явление, то им, несомненно, будет «Воплощение ужаса».

Лица напарников с застывшими гримасами боли, их пустой взгляд и остывающие тела абсолютно ничего не значили под натиском первобытного страха, который приносили в сердце человека смотрящие на тебя из темноты оранжевые глаза.

Испытываемый под их давлением холод казался в сотни раз страшнее самого лютого зимнего мороза. Создаваемые им реки крови, могли омыть все берега всех континентов на планете.

Порождение бездны. Само воплощение смерти. У него было бесчисленное количество имен. И это при том, что выживших при встрече с взглядом его оранжевых глаз отыскать было практически невозможно.

Тела мертвецов, что лежали подле него, уже начинала укутывать отливающая голубым блеском паутина.

Охотник и добыча поменялись местами.

Ему одному предстояло взять на себя грех выжившего. Стать одновременно преступником и жертвой. Единственным кто запомнит случившееся. Ведь подземелья не любят раскрывать свои тайны. Однажды случившееся здесь, здесь же и остается навсегда.

Он согрешил.

Он потакал лишь своим собственным желаниям, не осознавая всей ответственности, которая ложилась на его плечи после спуска в другой мир. И теперь подземелье напомнило ему об этом. Раскрыло сокровенный смысл, лежащий в основе нового мира.

Бренность бытия, хрупкость человеческой оболочки. Даже такой прочной, как у мастеров подземелий. Их жизнь ничто для монстров, скрывающихся во тьме лабиринта. На каждого сильного охотника здесь найдется еще более сильная тварь.

Все Мастера рано или поздно станут кормом для подземелий! И не останется ни единого напоминания о них.