Так это правда, про Кремль и про правило сталкеров — не смотреть на него, что бы ни случилось, пораженно полумал Артем. Что-то вдруг шевельнулось в нем, какие-то обрывки мыслей, образов… Шевельнулось и затихло. — Поднимаемся в Библиотеку. Доходим до дверей и ступеней. Я захожу первым. Если лестница свободна, Десятый держит ее на прицеле, мы поднимаемся наверх, потом прикрываем Десятого, поднимается он. На лестнице не разговаривать. Если видите опасность — подаете сигнал фонарем, — он включил и выключил свой несколько раз, — или хлопаете в ладоши. Стрелять только в случае крайней необходимости. Выстрелы могут их привлечь. — Кого? — не выдержал Артем. — Как кого? — переспросил Мельник. — Кого ты вообще ожидаешь встретить в Библиотеке? Библиотекарей, понятное дело.

Данила сглотнул и побледнел. Артем посмотрел на него, потом на Мельника, и решил, что сейчас не время притворяться, что он знает все на свете. — А кто это?

Мельник удивленно выгнул бровь. Его бородатый напарник закрыл рукой глаза. Данила смотрел в пол. Сталкер долго не сводил с Артема вопрошающего взгляда, и когда наконец понял, что тот не шутит, невозмутимо сказал: — Сам увидишь. Главное, запомни — ты можешь помешать им напасть, если будешь смотреть им в глаза. Прямо в глаза, понял? И не давай зайти со спины… Все, двинулись! — он натянул противогаз, водрузил на голову шлем, и показал большой палец охране.

Офицер сделал шаг к рубильникам и открыл гермоворота. Стальной занавес медленно пополз вверх. Представление начиналось.

Мельник махнул рукой, показывая, что можно выходить. Артем толкнул прозрачную дверь вперед, подняв автомат в правой руке, и выскочил на улицу. И хотя сталкер требовал от него следовать шаг в шаг, не отставая, послушаться его было невозможно.

…Сейчас небо было совсем другим, чем в тот раз, когда Артем видел его мальчишкой. Вместо безграничного прозрачно-синего пространства надо головой низко висели плотные серые облака, и этот ватный потолок начинал сочиться первыми каплями осеннего дождя. Порывами налетал холодный ветер, Артем чувствовал его даже через ткань защитного комбинезона. Солнце уже зашло, и необозримый простор вокруг него постепенно погружался в грязноватый сумрак. Полуразрушенные и изъеденные за десятилетия ливнями и ветрами скелеты невысоких жилых домов смотрели на него пустыми глазницами разбитых окон.

Город. Это было зрелище мрачное и прекрасное, и Артем, не слыша окриков, стоял неподвижно, зачарованно озираясь по сторонам. Он мог наконец сравнить действительность со своими снами и почти такими же расплывчатыми воспоминаниями из детства.