— Грязные наймитские сфиньи, — над окрестностями эхом разлетелся многократно усиленный динамиками шлема голос, — если вы сейчас сдаться и сложить оружие, мы сохранять вам жизнь.

Снова повисло молчание, нарушаемое лишь воем ветра, скрежетом металла, да тихим гудением моторов боевой техники.

— В противном случае мы открывать огонь на поражение, — немного выждав, продолжил майор. Похоже, ему часто приходилось произносить эти фразы.

Снова тишина. Либо сейчас начнется стрельба, либо…

Из люка передней машины высунулся человек и молча уставился на Беньярта. Мгновение. Другое. Третье…

— А вы кто вообще такие? — наконец нарушил тишину он. — И какого хрена тут делаете?

— Ми, sruht… бронетанковый полк великой армии Хеймдрама, — немного помедлив, ответил майор.

— И шестая дивизия Деймонского директората, — добавил я. — Ваша организация очень хорошо должна нас помнить. Сдавайтесь, парни, и я гарантирую, что вы перейдете под юрисдикцию нашего государства и будете отданы под наш суд.

Человек исчез под броней. Над улицей снова повисла тишина. Пытаются связаться с базой и запросить помощь? Скорее всего. Надеюсь глушилки беломордых работают на полную катушку, а иначе…

Люк открылся и фигура показалась вновь.

— Каковы условия сдачи? — хрипло спросил солдат.

— Полный капитуляция, — ответил Беньярт, — вы выходить из BRT, складывать оружие и костюмы. Мы — сохранять вам жизнь.

Слишком просто. Либо тут наймиты держат совсем уж зеленый контингент, который от нашего представления навалил полные штаны, либо они сейчас попытаются выкинуть какой-нибудь фокус, который полностью перевернет весь ход игры.

— Мы сог…

С башни передней машины сорвались несколько дымных следов, практически сразу превратившиеся в огненные вспышки взрывов, а сам «Марк» рванулся вперед, пытаясь растолкать перегородившие ему путь танки. Раздался выстрел мухобойки. Голова торчавшего из люка бойца взорвалась кровавым фонтаном. Загудели разгонники стальных крыс. Мгновение, другое… Над колонной мелькнула голубовато-белая дуга, раздался хлопок и все стихло. Ни одна из машин больше не двигалась. Дуговая Эми-пушка. О ней давно ходили слухи. Видать все-таки разработали.

— Группы, доложить о потерях, — скомандовал я, глядя на окна второго этажа в конце проулка, из которых валил густой черный дым.

— Первая. У нас нет.

— Вторая. Один, но в тяжелом состоянии. Ввожу обезболивающие и даю согласие на первичную операцию.

— Третья. Нет.

Пронесло. Почти.