Кажется, в ее рассказе промелькнула информация, что представители ее вида живут очень долго. Сколько это – долго? Сто лет, сто пятьдесят? Сколько ей самой в таком случае? Да, от предположения, что ей может быть лет сто, становится несколько неуютно. Но, по большому счету, это не имеет значения. Она выглядит просто великолепно…

Где-то очень глубоко в сознании трепыхается мысль о том, что я женат и мне не подобает думать о других женщинах. Мысль эта взывает к совести, напоминая о том, что я всегда считал себя порядочным человеком и старался быть верным своей жене. Но совсем не думать о Ватиле не получается, и мне становится понятно, что эту схватку со своей совестью я заведомо проиграл… Эта экзотическая женщина будит во мне все мужское, тайное, и я ничего не могу с этим поделать.

Короче говоря, мои думы о «товарище Ватиле» несколько разбавляли серьезные мысли о подготовке Минска к обороне, впрочем, совсем не мешая заниматься тем, ради чего я и прибыл сюда. Убей дейча, убей много дейчей, убей очень много дейчей. И правильно – никто их сюда не звал, они сами пришли на нашу землю, и будет справедливо, если они останутся в ней навсегда.

30 июня 1941 года. 20:05. Третий Рейх, Восточная Пруссия, Ставка Гитлера «Вольфшанце».

Заканчивался восьмой день войны против Советской России. И хоть немецкие генералы старательно скрывали от фюрера сложности, неожиданно возникшие в ходе развития Восточной кампании, но, как говорится, шила в мешке не утаишь… Да и скрывать происходящее стало просто невозможно. Попробуй тут скрой, когда люфтваффе от действий «демонов» теряет по триста-четыреста самолетов в день, а общие потери уже приблизились к полутора тысячам. Геринг по этому поводу преисполнился самых мрачных ожиданий. В последние день-два «демоны», не обнаруживая германских самолетов в своих зонах патрулирования, стали совершать вылазки за их пределы, из-за чего потери в самолетах и летчиках вновь подскочили до запредельных величин. Жирный Герман, плут и наркоман, подозревал, что если дело пойдет так и дальше, то скоро он превратится в рейхсмаршала авиации, у которого нет ни одного самолета и, самое главное, ни одного летчика.

У командования сухопутных войск в лице главнокомандующего генерала-фельдмаршала Вальтера фон Браухича, его начальника штаба генерал-полковника Франца Гальдера и начальника оперативного отдела генерал-лейтенанта Альфреда Йодля проблемы были несколько иного рода. Потери сухопутных войск (в процентном отношении) пока были не особо велики, и нельзя было говорить о поражении и тем более о разгроме. Но генералы понимали, что предпосылки к последующему поражению уже сложились и авантюра под названием «План Барбаросса» прямо на их глазах лопалась подобно мыльному пузырю, с звуком «чпок».