Но что, если это все же был Огнемет с лицом Меган – чтобы, дотронувшись до нее, я смог ощутить нечто реальное? Подняв отцовский пистолет, я прицелился в ее залитое кровью лицо и на секунду замер, чувствуя, как отдается в ушах стук сердца. Наверняка его слышал и Властитель Ночи. Собственно, я вообще ничего больше не слышал. Что я должен сделать, чтобы добраться до Стального Сердца? Застрелить Меган?

«Она не настоящая. Она не может быть настоящей. Но что, если…»

Сердце отдавалось в ушах раскатами грома.

Я затаил дыхание. Со лба каплями стекал пот.

Приняв решение, я выпрыгнул из укрытия, держа винтовку со светящим вперед фонариком в левой руке, а пистолет в правой. А потом я выстрелил с обеих рук.

Во Властителя Ночи, а не в Меган.

Едва луч коснулся его, он развернулся ко мне, широко раскрыв глаза, и пули пробили его тело. Он в ужасе разинул рот, из ран хлынула кровь, и он упал, вновь став полупрозрачным, как только оказался вне ультрафиолетового луча. Коснувшись пола, он начал проваливаться сквозь него.

Но провалился он лишь наполовину, а потом замер с раскрытым ртом и окровавленной грудью, медленно обретая нормальный телесный облик, словно фокусирующаяся картинка с камеры.

Услышав щелчок, я обернулся. Меган стояла с пистолетом в руке – точно таким же «зиг-зауэром», какой она любила носить с собой. Другая ее версия, заваленная обломками, исчезла в мгновение ока, как и балки.

– Мне он никогда не нравился, – безразлично сказала Меган, глядя на труп Властителя Ночи. – Ты лишь оказал мне услугу. Я как бы теперь вовсе ни при чем и все такое.

Я посмотрел ей в глаза – глаза, которые я так хорошо знал. Я не понимал, что происходит, но это была она.

«Никогда мне не нравился…»

– Напасть, – прошептал я. – Так Огнемет… это ты? И ты всегда им была?

Она промолчала, хотя взгляд ее метнулся к моему оружию – винтовке у бедра и пистолету в другой руке.

– Огнемет не был мужчиной, – сказал я. – Он… она была женщиной.

Я почувствовал, как мои глаза раскрываются все шире.

– Тогда, в шахте лифта, когда нас едва не поймали охранники… они ничего не увидели. Ты создала иллюзию.

Она все так же смотрела на мое оружие.

– А потом, когда мы ехали на мотоциклах, – продолжал я, – ты создала иллюзию, будто Абрахам едет с нами, чтобы отвлечь преследователей и дать ему возможность скрыться. Я видел, сзади. Уже после того, как он от нас отделился.