— Руки господам офицерам заранее решил сломать? — усмехнулся Орлов, обращаясь ко мне.

— Да. — кивнул я.

— Теперь рассказывай с самого начала. — приказал он мне.

Когда я закончил, полковник посмотрел на Смолова с Пасеком:

— Выводы, господа офицеры.

Те переглянулись, и Пасек ответил:

— Вывод первый. Камень не показал всей своей силы, и даже поиграл в поддавки с измайловцами, создавая иллюзию драки. В этом плане наш курсант молодец. — Смолов кивнул. — Вывод второй. Встать! Смирно! — заорал он на меня. Я от неожиданности вскочил, опрокинув стул, и вытянулся. — Какого рожна, курсант Пожарский, — Пасек смотрел на меня зверем, — непосредственное командование узнаёт о произошедшем последними?

— Я…

— Молчать! Да за такое… — он обречённо махнул рукой.

Ещё минуту в кабинете полковника стояла тишина. Все смотрели на меня осуждающе, даже Вика. Наконец, Орлов сказал:

— Сядь, Пожарский. — я поднял стул и уселся обратно за стол. — Василь Григорьевич абсолютно прав, ты на службе. И о подобных вещах обязан докладывать своим командирам. Как накажем на первый раз? — он опять посмотрел на Смолова с Пасеком.

— В так не любимый Камнем тир до вечера отправим. — ухмыльнулся Смолов. — А я прослежу, чтобы наш гений дзюдо до стойкого гула в голове настрелялся!

— Добро! — полковник хлопнул ладонью по столешнице. — Свободны!

Когда мы спустились в раздевалку, Смолов мне кинул:

— Переодевайся. Шкафчик тот же. Твои вещи на месте.

— Виктор Борисович, а где Прохор? — поинтересовался я.

— На полигоне твой Прохор. Боевым опытом с подразделением делится, полковник распорядился. У ребят же, можно сказать, сегодня выходной выдался, ты за них всю работу в «Элегии» сделал… — ухмыльнулся ротмистр. — А мы с рапортами здесь зависли, вот Василич и попросил нашего нового инструктора глянуть свежим взглядом, может и выйдет из этого что-то путное. — что характерно, я не уловил в словах Смолова и намёка на насмешку. — Полковник с Белобородовым, кажется, вместе воевали?

— Да. — кивнул я.

— Тогда точно хуже не будет. Орлов кого попало до личного состава не допустит. — подытожил он.

Из тира я вышел в семь часов вечера. Ротмистр сдержал своё обещание — голова действительно гудела. Кроме того, тряслись ещё и руки с непривычки. Ждавший меня в раздевалке Прохор с улыбкой наблюдал, как я с трудом стягивал с себя камуфляж и открывал свой шкафчик.