Два одновременных тычка локтями с разных сторон остановили говорливого Седого. А Прохор ещё и добавил вслух:

— Михалыч, за базаром тщательнее следи… Рискуешь в Бутырку заехать. В качестве клиента. За оскорбление царствующей фамилии.

— Попрашу пардону! — выпрямился Седой на лавке и сфокусировал на нас отцом взгляд. — Не со зла сказал, Ваши Императорские высочества! А в крайне расстроенных от унизительного поражения чувствах! Ничего такого не имел ввиду! Готов стойко принять любое наказание! Усекновение головы там, любых членов на ваш выбор, на кол сесть, если госундарственные интересы требуют…

— Хватит кривляться, Михалыч! — хмыкнул отец. — Работать готов?

— Всегда готов, Александр Николаевич. — кивнул он. — Минут десять, и соображалка будет в полном порядке.

— Пойдёмте тогда. — отец развернулся в сторону моего дома. — В «Избе» о работе и поговорим.

Пока дошли, Седой окончательно проветрился и даже начал подшучивать над Прохором, мотивируя это тем, что очень соскучился по моему воспитателю.

— Михалыч, довыёживаешься! — по-доброму улыбался Прохор. — Сожгу к хренам!

— В гриб превращу! — не отставал тот. — В поганку бледную!

Герман на входе был сама невозмутимость — нисколько не удивившись «гостям», он слегка поклонился и гостеприимно распахнул двери «Русской избы». Администратор тоже «не пожелал» выйти из-за своей стойки. Остальные посетители не обратили на нас особого внимания и не узнали Цесаревича с Пафнутьевым — заранее натянутые на глаза кепки делали своё дело. Заняли облюбованный позавчера столик, на котором стояла табличка «Заказано». Подскочивший официант, одновременно с раздачей нам меню, доложился Прохору:

— Всё чисто. Прослушки не наблюдается. Гости все левые.

— Спасибо, Пётр. — поблагодарил его воспитатель. — Бдите дальше.

Получив заказ, Пётр удалился, а Прохор поинтересовался у Пафнутьева:

— Твоих сколько среди гостей?

— Одна пара. С соответствующей аппаратурой.

— Вот и славно! — посерьезнел отец. — Теперь к делам. Алексей, позволь представить тебе командира подразделения «Тайга» Владислава Михайловича Лебедева. Он хоть и любит у нас прикидываться простачком-деревенщиной, но совсем не так прост, как хочет казаться. — мы кивнули друг другу, причём Михалыч в одну секунду превратился из этого самого простачка в настоящего волка — этот взгляд не оставлял других ассоциаций. — Твои впечатления от сегодняшней тренировки, Владислав Михайлович.

— Галимый талант без капли навыков. — припечатал Седой, глядя мне прямо в глаза. — Против всего нашего подразделения вряд ли выстоит, а уж против Ваньки вообще без шансов. Есть, короче, куда развиваться. Родовой ментальный щит силён, даже более чем. Но… Чтоб с особо сильным колдуном справится… Жидковат будет.