— Тебе никогда не понять меня, — Якус вдруг остановился и, увидев, лежащее на полу, мёртвое тело молодой женщины, замахнулся и изо всех сил пнул его своей тяжёлой, металлической ногой, — Я ненавижу весь этот проклятый народ!!! Сколько горя они принесли мне за мою короткую жизнь!

— По моему, до недавнего времени ты ненавидел только Дикого Льва. Теперь его нет, но ненависть внутри тебя по прежнему осталась. Она стала твоей неотъемлемой частью. Если ты даже полностью уничтожишь всё население этой планеты, ты, по прежнему, будешь кого-то ненавидеть. Ненавидеть окружающий тебя мир, ненавидеть своих соотечественников, а больше всего — ненавидеть самого себя.

— Молчи, ничтожество!!! Как ты, вообще, смеешь так разговаривать с величайшим офицером Империи? Если бы ни я, ты всю свою оставшуюся жизнь закручивал бы гайки на пулемётных турелях.

— Это было бы для меня гораздо лучшим вариантом. Я честно и безупречно выполнял свою маленькую работу под командованием твоего отца, который, в отличии от тебя, действительно является великим фаталоком. Если бы у меня сейчас был выбор, я, не колеблясь, предпочёл бы служить незаметной пешкой в армии честного и благородного Сириула, вместо того, чтобы быть первым советником у его лживого и безумного сына.

— Добрый день, дамы и господа!!! — пытаясь перекричать шум многотысячной толпы зрителей, невысокий, рыжий человек, окружённый дюжиной танцовщиц в центре арены, поднёс к губам громкоговоритель и проорал на всю мощность своего горла, — Сегодня, как уже и многие годы подряд, я рад сообщить вам, что сезон гладиаторских боёв объявляется открытым.

В ответ послышался шквал аплодисментов. Ведущий с повадками циркового клоуна, одетый в смокинг, чёрный цилиндр и яркую, гавайскую рубашку, раскинул в стороны руки и полуобнажённые танцовщицы тотчас закружились вокруг него в быстром и ритмичном танце.

— Смотрите внимательно. Те, кого вы так долго ждали, скоро предстанут перед вами во всей своей красе. Сильные и бесстрашные, жестокие и великодушные — они готовы, только ради вас, драться и отдавать свои жизни на этой арене. Встречайте… они уже здесь!!!

Тяжёлая дверь с грохотом распахнулась и под глухие удары барабанов, пол сотни гладиаторов неторопливо вышли на арену Колизея. Яркие лучи солнца играли на их доспехах и загорелых, мускулистых телах. Многие из них специально красовались перед зрителями, размахивая в воздухе оружием и издавая воинственные и дикие вопли. В ответ на это, со всех сторон тотчас послышался громкий свист и крики восторга. Публика была довольна. Для провинциальной аристократии Долины Королей, редко выезжающей за пределы своих городов и поместий, ежегодные гладиаторские бои были, пожалуй, единственным поводом, чтобы собраться вместе, повеселиться, заключить важные сделки и просто обсудить последние новости, начиная от недавнего известия о резком падении цен на сахар и заканчивая слухами о бандах степных кочевников, нападающих на караваны и безнаказанно шныряющих уже у самых стен Нового Рима. Когда бойцы, пройдя своеобразный круг почёта, через несколько минут покинули арену, в центр снова выбежал ведущий и, кривляясь, прокричал в свой громкоговоритель: