В ответ Виктор лишь внимательно посмотрел в пустые глаза этого механического чудовища и его руки вдруг с необыкновенной силой сжали тяжёлую, бронебойную пушку.

— Ты, может быть, и научился обманывать самого себя, но вот только со мной это уже не пройдёт. Ты хотел принести порядок и процветание, истребляя миллионы ни в чём не повинных людей? Посмотри наружу. Сколько народа сегодня выбралось из подземелья и вышло на улицы для того, чтобы свергнуть твою тиранию и уничтожить проклятого палача и маньяка.

Якус повернул голову и, мельком взглянув в окно, тотчас вздрогнул от ужаса и удивления. Вся Центральная Площадь и прилегающие к ней кварталы были до отказа заполнены кричащей, скандирующей и, размахивающей оружием, толпой. Он даже и представить себе не мог, что в этом мёртвом и разрушенном городе, по прежнему, осталось так много людей. Чтобы больше не видеть этого, он поскорей отвернулся и его злобный и растерянный взгляд, метнувшись по гладкой стене, вновь остановился на силуэте своего соперника.

— Ты победил. Прими мои поздравления. Но, вот только, что будет дальше? Я ведь вижу тебя насквозь. Я знаю, в будущем, тебе суждено будет стать таким же тираном, как и я, а, возможно, ещё даже и хуже. Признайся, ты ведь использовал всё это стадо послушных баранов, только для того, чтобы удовлетворить собственные ненасытные амбиции. Тебе нужно было свергнуть меня, чтобы самому занять моё место и затем долго править всем этим безумным миром.

— Ты ошибаешься, — услышав в свой адрес такие слова, Виктор лишь усмехнулся и покачал головой, — Я никогда не думал ни о чём таком. Зачем мне нужна эта власть, если на Земле существуют миллионы людей, каждый из которых сможет гораздо лучше меня распорядиться ею. Может быть, тебе и не дано этого понять, но я всегда делал лишь то, что подсказывала мне моя совесть. Я никогда не стремился к славе и почестям. Я просто пытался защитить своих родных и близких и так уж, наверное, распорядилась судьба, что эта моя маленькая борьба в итоге превратилась в огромное восстание.

— Но твой народ всё равно, рано или поздно, возненавидит своего освободителя. Род человеческий очень часто бывает неблагодарен к великим героям. Я полностью уверен в этом и эта уверенность, пожалуй, уже последнее, что ещё греет мою больную душу. В древнем фалианском пророчестве сказано, что когда встретятся два воина, один из них получит смерть, а другой — долгую жизнь в полном забвении и одиночестве. Сегодня я точно умру, — сказав это, Якус вдруг раскинул в стороны свои механические руки и громко и вызывающе рассмеялся, — Что останется тебе, попробуй догадаться самостоятельно.