Юрий Харитонов Жизнь наизнанку

Юрий Харитонов

Жизнь наизнанку

Борей

Борей

Арочный небесный свод сливался с океаном, огромной темно-синей дугой расстилавшимся с севера на юг. Словно гигантский купол, он накрыл остров и окрестности и своим весом изогнул горизонт. Темные волны Тихого океана перекатывались плавно и шумно, как будто некто наверху раскачивал невероятных размеров чашу, в центре которой и находился родной остров. Шиашкотан же, или Шишка в простонародье, если смотреть с застывшего и еле дымящегося вулкана, больше похожий на большую восьмерку, разлегся между океаном и Охотским морем точно медуза, порожденная Катастрофой. В туманной дымке серого горизонта были различимы еще два острова, пустующих и одиноких.

Данилка, худой и белобрысый пятнадцатилетний пацан, вздохнул. Пожалуй, слишком глубоко и громко. Удивленная птица выпорхнула из зарослей ольхи и устремилась вниз, вдоль склона горы, туда, где располагалась деревушка выживших. Частично закрытый от глаз черными клубами дыма чадящих костров, огромный, покрытый ржавчиной левиафан лежал на боку у берега, навсегда потеряв возможность вернуться в темные холодные воды океана. Его мощные хвостовые винты висели в воздухе, ржавея. Красный корпус металлической конструкции, более напоминающей крупного синего кита, обступили постройки из дерева. Будто чудовище уже не могло за себя постоять, поэтому и позволяло маленьким человеческим фигуркам ползать вокруг. Они обустраивались, строя хлипкие домишки рядом, окружая, используя, воруя из нутра — гигантского трюма с двойным бортом — топливо, благодаря которому люди и прожили двадцать лет.

«Витязь», малый нефтеналивной танкер, выброшенный цунами на берег Шиашкотана, Курильской гряды, словно лампочка, притягивающая мотыльков, когда-то давно собрал вокруг себя выживших. И, словно лампочка, давал свет и тепло. Полторы тысячи тонн «черного золота» оказались как нельзя кстати на пустующем острове, и нефть неплохо заменяла любое другое топливо, хотя нещадно чадила и выделяла ядовитый дым. Но люди на то и люди, чтобы найти выход из любой ситуации. Пищу варили или тушили в закрытых контейнерах, а крабов — прямо в панцирях. Печи из корабельного металла делали глухими с подачей топлива с улицы, и горения нефти хватало на обогрев хижины — жар «черное золото» выделяло достаточный, чтобы в студеную ветреную зиму жить почти комфортно и не бояться смерти от холода. Однако никакого слада не было с самодельными лампадками из наполненного нефтью сосуда и колбы с фитилем — сколько ни оставляли отверстий в потолке для вентиляции, но помещения, одежда и, казалось, уже сама кожа пропитались едким запахом горящей нефти.