Если молодой человек рассчитывал на то, что Комета обнимет его хотя бы так же дружески, как и кентавра, то он ошибся. Девушка встретила его легким кивком головы, словно они расстались только вчера.

— Сегодня? — переспросила Комета. — Что за срочность?

— Через пять дней в Нардилаге я назначил встречу.

— Встречу? С кем?

— С людьми, которые готовы поддержать тебя на Побережье.

— Нардилаг? — Комета повернулась к столу и начала быстро перебирать карты. — Где это?

— Это небольшая деревушка к востоку от Зурзала.

Хрумпин сориентировался быстрее, чем Комета нашла нужную карту:

— Но ведь Зурзал сейчас занят людьми! Чтобы пробиться к Нардилагу, придется организовать крупномасштабное наступление на этом участке фронта.

(Пожилой кентавр успел позаимствовать у Кометы несколько красивых «штабных» выражений, которыми щеголял при каждом удобном случае.)

— Пробиваться никуда не надо, — сказал Адонсо. — Встреча должна быть тайной. Послы Побережья выразили пожелание, чтобы с тобой было как можно меньше сопровождающих. Сами они также приедут в одиночестве, без слуг и охраны, чтобы не привлекать внимания и не ставить в известность об этой встрече лишних людей.

— Наверное, я чего-то не понял, — покачал головой Хрумпин. — Ты предлагаешь, чтобы Леди Комета, рискуя своей драгоценной жизнью, отправилась за линию фронта во вражеский тыл и встретилась с сомнительными людишками?

В глубине глаз Адонсо сверкнули огоньки дворянской гордости, когда он услышал про «сомнительных людишек». Но молодой человек взял себя в руки и терпеливо объяснил:

— На встрече будут присутствовать граф Хравлинский, маркиз Унгедский, маркиз Поздайский и представитель купечества — Одли Гаккад. Это честные и благородные люди. Они с самого начала были против войны и никогда не принимали участие в боевых действиях против Холмогорья.

— Дворяне готовы предать своего короля и свою религию? — недоверчиво спросила Комета. — Какая им от этого будет выгода?

— Они хотят спасти Побережье от полного разорения. Они хотят мира.

— Что-то они не говорили о мире, когда армия герцога Лапралдийского победоносно наступала на Холмоград, — язвительно заметила девушка.

Адонсо не смутили эти слова:

— Раньше они просто не имели возможности связаться с тобой, Леди Комета. Но недовольство королем и Триединой церковью возникло еще до того, как началась война. На Побережье издавна переселялись те, кто не желал повиноваться жестоким и жадным правителям, захватившим власть на Западном материке. Можешь мне верить: такими были и мои родители, таков и я сам!

— Ох уж эти заговорщики… — Комета задумчиво перебирала карты на столе. — Сегодня они предают своего короля, а завтра…