Дембельнулся за два месяца до наступления 1983 года. Тогда тоже было судьбоносное событие: страна рыдала по отошедшему в мир иной много звёздочному генсеку. Народ, интуитивно чувствуя, оплакивал уходящую эпоху коммунизма. Степан и Олег закончили топтать Афганские горы в 85.И хоть служили они в разные годы и разных частях, но их объединяло одно; все они были Мужиками и воинами, немало хлебнувшими и познавшими все «прелести» остервенелого противостояния войны. Военные сборы немного отличаются от срочной службы в сторону послабления от тягот и лишений армейских будней. Ну что нового может показать «летёха», командир взвода недавно закончивший училище, мужикам не раз смотревшим смерти в лицо? — только цитируемый «на зубок» устав воинской службы, который наши герои подзабыли, оставив в сердцах бывших (почему бывших?) солдат такие понятия как: сплочённость, взаимопомощь, выручка и ещё их объединяло братство — братство солдат прошедших тропами войны Афгана.

Очередной день, как всегда после подъёма, начинался с пробежки и зарядки.

— Эй, дедки, — шутливым тоном обратился к Дмитрию с Владиславом Степан: — вы как? на зарядку идёте? вон, Олежек с Ринатом уже копытами землю роют, я наверно к ним присоединюсь, хоть здесь по растрясти немного жирок, а-то дома лень было, да и вам не мешало бы размяться.

— Ты чё, «дух», совсем оборзел! — дедами командовать, — фраза вроде бы гневная, но на лице Дмитрия играла улыбка: — Влад, ты как, разминаться пойдём?

Тот к кому обратились, лёжа на койке(в армии нет слова «кровать»), сонным взглядом окинул вопрошавших, затем переместил свой взор на табурет с сложенной на нём военной формой (участникам сборов выдавали амуницию чистую, но бывшую в употреблении, поэтому она имела слегка выцвевший вид), выдержал паузу, затем соизволил ответить.

— Не, на пробежку не пойду, на зарядке разомнусь.

— А я сбегаю, продышусь, а-то на своём заводе все лёгкие засрал парами красок, — Дмитрий быстро оделся и с голым торсом проследовал на плац где уже выстроились подразделения, перед тем как лёгкой трусцой топтать периметр воинской части. Оставшись один в расположении четвёртой роты, не считая дневальных, Владислав попытался было снова заснуть, но мечущиеся солдатики суточного наряда постоянно мешали. Плюнув на всё «дедок» стал одеваться, затем вспомнил что зарядка проводилась с голым торсом(летом обнажёнными по пояс, зимой в нательной рубахе, исключение по форме одежды было только в сильные морозы), в августе ещё тепло, повесил верхнюю часть амуниции на спинку койки, что было нарушением устава. Дневальный тут же подскочил и согласно порядка, положил китель и рубаху на табурет. Такое рвение объяснялось нежеланием получать «люлей» от проверяющих за «бардак» в расположении. Влад только покосился на действия солдата, хмыкнул и направился на улицу; подразделение уже возвращалось с пробежки. После физзарядки и утренних гигиенических процедур(о как заумно!это о посрать и почистить зубы) рота направилась на завтрак. В войсках уже начиналась неразбериха со снабжением, но разведчиков кормили неплохо. Наши герои оккупировали отделенческий стол, где уже стоял казан с парящей кашей, стопка мисок, рядом располагался поднос с кружками компота и лежащими на нём ложками. Не дожидаясь команды: «приступить к приёму пищи» наша пятёрка уже накладывала завтрак в тарелки под голодными взглядами срочников и неодобрительным выражением лица командира второго взвода ответственного, сегодня, за данное мероприятие. Глупо требовать зелёному лейтенанту строгого соблюдения устава от «партизан»(сленговое название проходящих военные сборы) и судя по тому что офицер промолчал — глупцом он не был. Наконец в столовой повисли долгожданные слова и помещение наполнилось энергичным звяканьем посуды. Пятнадцать минут — это много, или мало? Судя по тому как солдатики управились с завтраком — огромный период времени, а наши герои ели неспешно, не успели, по военному оголодать, потому что недавно с «гражданки», да ещё и беседовали за столом;