Таким, каким они любовались с Ви за неделю до того, как она догадалась, кто жил с ней последнее время. А ведь ничего не предвещало несчастья. Они стояли на подвесном мостике и смотрели, как быстрый поток падает с каменного обрыва в тридцатиметровую пропасть, разлетаясь блестящими брызгами. Удовольствие посетить последний природный парк стоило целого состояния, но Павел ни секунды об этом не жалел. Даже сейчас.

Павел сообразил, что видение водопада становится чересчур реальным, а звук падающей воды он уже не отличает от настоящих. Ещё не хватало уснуть! Вперёд, вперёд!

Продолжая скользить плечом по стене охладителя, Павел достал из кобуры Пульс и проверил: осталось десять зарядов. Вполне достаточно, чтобы отбиться от бомжей или мутантов, которые могут принять его за лёгкую добычу. А в лабиринте охлаждающей системы ему и вовсе ничего не угрожает. Разве, что заблудится.

Когда пятая станция климат контроля приказала долго жить, около тысячи километров гигантских труб стали пригодны для скрытого перемещения в Седьмое и обратно. Сначала здесь блуждали патрули, но позже власть предпочла заварить и заминировать входы в лабиринт. Тем не менее некоторые входы остались неподконтрольными. Однако зайти в охладитель, не имея плана, рискнул бы лишь сумасшедший.

Живот пронзила резкая боль. Значит обезболивающее прекращает действовать. Гамаюн остановился, спрятал оружие и достал из кармана три золотистые капсулы. Положил в рот и проглотил. Спустя мгновение зимний холод стянул внутренности, уничтожив все неприятные ощущения. Мало того, даже кровь перестала идти так сильно.

Пол содрогнулся особо сильно и даже воздух как бы уплотнился и толкнул в спину. Поговаривали, что, когда обитателей Седьмого клюнет жареный петух, он откроют шлюзовые камеры всех трёх городов и мятежники уснут. Вот только от этого сна уже никто не проснётся.

Павел вновь остановился, дав подгибающимся ногам немного отдохнуть и сплюнул кровью. Потом покачал головой. И этих людей Ви пытается спасти? Кого? Зверьё из эскадронов смерти, которые отлавливали горожан после наступления комендантского часа и увозили в неизвестность? Бандитов, промышлявших продажей органов и быстро убивающей дурью? Или горожан, которые вели себя, точно стадо, покорно идущее на убой?

Зачем? Он был против того, чтобы спасать неимоверно разросшееся человечество ещё на Земле и оказался абсолютно прав. На борту Мира люди вели себя так же, если не хуже. Неужели что-то изменится, если корабль достигнет мира, пригодного для колонизации? Смешно даже подумать.