Еще из общего ряда выбивался Азиз. Он к данному походу явно отнесся с определенным фатализмом, исходя из принципа: «Надо идти – пойдем». Чернокожий исполин шагал прямиком за мной, на одном плече он тащил наши съестные припасы, завязанные в парусину, на другом у него лежало лезвие меча, рукоять которого он сжимал в ладони. И ведь какой здоровый – ни малейших признаков усталости.

Впрочем, личное оружие все тащили сами. Хотя какое там оружие? Дубинки, которые достаточно умело навострился делать все тот же Рэнди, – вот основное оружие нашей группы. Исключение – Азиз со своим мечом, я с пистолетом и штырем, который превратился в подобие мизерикордии – к нему приделали деревянную ручку, да Голд с винчестером. Есть еще топор, но его я запретил использовать как оружие, не дело это. Впрочем, о строительстве плотов я старался вовсе не думать – очень уж затея напоминала воздушный замок. Сначала надо деревья повалить, потом с них сучья обрубить, а потом… Потом видно будет.

– Бабочки летают! – вдруг совершенно по-детски захлопала в ладоши Милена. – Смотрите – бабочки!

И впрямь – над яркими желтыми цветами порхало несколько крупных бабочек с пестрыми коричнево-оранжевыми крыльями.

– Хорошая наживка, – сообщил всем Владек, который и впрямь навострился говорить по-русски. Слова он еще не все произносил верно, но мы его понимали.

– Приземленный ты человек, Владя, – ответил ему Одессит, который с доброй улыбкой, странно выглядящей на его обычно шкодливом лице, смотрел на Милену и Настю, припустивших за порхающими красавицами. – Они же ж девочки, им самое то цих крылатых ловить и на пальчики свои сажать, как те перстеньки.

Остальная группа тоже остановилась и смотрела на двух девушек, шныряющих по траве и с хохотом гоняющихся за поразительно красивыми бабочками. Наверное, следовало на них прикрикнуть, но мне не хотелось этого делать, не знаю почему. Может, потому что в этой картине была часть той, мирной жизни, которой больше не будет? В прошлом мире бабочки были только в музеях, частных коллекциях и в сериалах, в живой природе они, наверное, тоже еще где-то встречались, но я такого не видел.

– Какая классная! – Одну из порхающих красавиц Настя все-таки поймала и теперь вертела перед глазами. – Какая нарядная!

– Ага, – вторила ей Милена. – Отпусти ее, пусть летит!

Надо отметить, что это происшествие как будто разморозило наш маленький отряд, зазвучали разговоры, там, где шел Одессит, слышался смех, – этот балагур, как всегда, травил байки, через слово поминая свой любимый город.

– И тогда он пришел к памятнику, который жители нашего города от всего сердца поставили дяде Лёде Вайнсбейну[9], и спросил у него… – донеслось до меня.