— Есть дом. Двадцать этажей, на каждом этаже по три-четыре квартиры. Твои люди обыскали здание?

— Та, — инспектор махнул рукой, — немного. Семнадцатый этаж.

— Значит надо обыскать и остальные этажи. Обойти и обзвонить квартиры.

— А смысл? Нет там никого.

— Это нужно сделать, чтоб исключить все возможности.

— Да, я отдам команду, — неохотно пробурчал Саловиц, — пошлю патрульных.

После чего развернулся и отошел от Алика подальше, пока тот не нагрузил его еще чем-нибудь. Пожав плечами Алик выбрал один из заваленных вещдоками и гаджетами столов и сел, попутно попросив одного из патрульных принести ему кофе — настроенная на работников полицейского участка кофеварка отказывалась выдавать кофе постороннему.

Несущий кофе полицейский удерживал бумажный стаканчик опустив указательный палец в напиток. Алик сделал вид что не заметил — ему не хотелось еще больше настраивать полицейских против себя. Отхлебывая напиток он просматривал грифы социальных связей покойных бандитов, в поисках данных о семьях и друзьях.

Алик был уверен, что он не единственный, кто просматривает эти списки. Слухи о прибытии полиции в квартиру распространяются как лесной пожар. Сбежавший через Антарктику бандит, уже оповестил своего босса Рейнера о провале миссии.

А вот Джавид-Ли подобной информации не имел — его бандиты просто не вернулись. Скорее всего он отправил кого-нибудь из своих бойцов пройтись мимо жилого комплекса — так что он знал, что полицейские вовсю огораживают периметр места преступления.

Следовательно, Джавид-Ли знал, что у него не так много времени. Конечно, его бойцы практиковали закон омерты, держа язык за зубами на допросах, так как в наше время даже самый глупый уличный бандит знает, что отвечать на вопросы полиции или федералов означает смертный приговор.

Вот только прочность цепи соответствует прочности самого слабого звена — и единственное, что нужно сделать Алику — выбрать правильное место приложения своих сил.

Через двадцать минут спустя два агента офиса ФБР в Майами провели Али Ренци в двадцатый участок. Помня о данном комиссарше обещании, Алик предложил чтоб задержанного непосредственно допрашивал Саловиц, тогда как он будет наблюдать за допросом, на случай если что-то пойдет не так.

Мерцающая в воздухе голограмма показывала сидящего в помещении для допросов Рензи так же точно, как если бы он находился перед Аликом. Спокойно сидящий на стуле парень всем своим видом излучал уверенность, стараясь убедить окружающих в своей невиновности. Получалось это откровенно хреново — по своему богатому опыту Алик знал, что настоящие невиновные как раз сильно нервничают, будучи доставленными в участок в два часа ночи.