Издевается, вот же гад любимый!

Тролльчиха потянула свои зомбические косточки, а потом вдруг взгрустнула, надолго замолчала и спросила у Рика:

— Может, мне уже пора?

— Чего пора? — спросили мы с некромантом хором.

— Ну того самого… на покой… — плечи Кэтрин печально опустились. — Как-то усталость такая накатила, думаю, надоело мне. Пора и на перерождение.

— Но. — я хотела возразить, но Рик меня одернул.

— Это только твое решение. Мы примем его с уважением и поможем.

— Ну а что? Аран не захотел мириться с отцом, напросился в длительную командировку на границу проветрить мозги. Эми твойСторм перевел из академии, чтобы любимую попаданку ничто не расстраивало. Даже твой адепт — СинФрильбо — так хочет получить высший балл, что ни одного действительно интересного экземпляра не поднимает! — жаловалась Кэтрин. — Ты, Рик, скоро смотаешь удочки и станешь примерным семьянином

— уж ведьма-то не отпустит! А Нике будет не до приключений с тремя-то драконятами. Э-э-эх!

— Ты хорошо подумала? — уточнил Рик.

Кэтрин Шпэтрин достала блокнот, нашла нужную страницу и сказала:

— Я даже дату просчитала оптимальную. Вот прямо перед печатью тиража, чтобы новости разошлись по миру, и тогда точно будет бест. А всю выручку завещаю в фонд по борьбе за права зомби! — уверенно заявила автор детективов, торопливо махнула нам рукой и пошла на выход. — Так что я рассчитываю, ребятки, что мы обязательно встретимся в следующей жизни!

Кэтрин Шпэтрин ушла, а мы переглянулись с Риком в расстроенных чувствах. Никто ведь не хотел, чтобы она нас покинула.

— Это эгоистично: желать, чтобы она всегда была с нами без покоя в душе, — будто уговаривал сам себя некромант.

— Угу, — я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и тайком смахнула их из уголков глаз.

— Она будет непременно счастливей в следующей жизни!

— Угу! — я уже вытирала ручьи слез со щек. Это все гормоны, да-да!

— Она снова будет писать, я уверен! — шмыгнул носом Рик.

Мы понимающе посмотрели друг на друга, тяжело вздохнули и опустили головы…

— Кэтрин заслуживает лучшего! — хриплым от слез голосом сказала я, и даже топтышки-драконята в животе притихли.