Когда-то он был черным чародеем, сейчас же от этого осталось только любовь к черному цвету, он больше не творил зло, не занимался плохими делами, а на жизнь он зарабатывал, показывая фокусы местному населению. За это они давали ему еду, которой он делился с Энджин. Впрочем, в этих землях и так было полно тропических фруктов, из-за чего голодными они точно не остались бы.

Но голод был совсем не той проблемой, которая его беспокоила. Его главной проблемой была Энджин. Его любимая девушка была смертной, и это его пугало. Когда он покидал земли Энерей, он думал, что справится с этим, что спокойно переживет смерть девушки, когда придет время. Но сейчас, проведя с ней достаточно многое время, находясь с ней в близких отношениях, он понимал, что теперь все с точностью наоборот.

Его сердце еще помнило боль утраты своей первой любимой, и он отчетливо понимал, что ему снова придется пройти через это. Вот только в этот раз, он не знал, чего боится больше, своей боли, или того, что девушка умрет. Будучи бессмертным, он смотрел на жизнь иначе, а годы делали его мудрее.

В последнее время чародей все чаще и чаще приходил сюда, и оставаясь один на один с морем, думал об этом, и понимал, что ничего не может изменить. Он сотни раз прокручивал в голове все известные ему заклинания, зелья и обряды, но не находил даже отдаленно похожее на нужное ему, ничто не могло продлить ей жизнь.

В целом, он был счастлив, как и его спутница. Жизнь на берегу моря была совсем не такой как в королевстве, здесь никто не перешептывался за спиной, и не смотрел косо на странную пару, не называл его бродягой, а Энджин не тыкали тем, что она должна горевать, по отошедшему в мир иной законному супругу. И вообще, тут не было столь ненавистного ему этикета, но и тут он понимал, что не сможет жить здесь всегда, хотя бы из-за девушки, он обещал показать ей мир, и намерен сдержать это обещание, а для этого вновь придется вернутся в свет. Но сначала, ему обязательно нужно все хорошо обдумать, ведь мир такой большой, а жизнь любимой, так коротка.

Солнце уже переместилось на горизонте, и на побережье начал опускаться закат. Чародей понял, что на сегодня ему придется оставить свои мысли, потому как задержись он до темноты, Энджин начнет волноваться, как не тверди ей, что ему ничто не угрожает. Дармен поднялся на ноги, взял с песка свою рубашку с сапогами, и пошел босиком вдоль берега к деревне. Легкие волны обрушивались на его ноги и щекотали их, от чего у него поднималось настроение.

Деревня Машалак находилась на побережье одноименного с ней моря, и будучи островом, омывалась со всех сторон этим самым морем. Правил тут отнюдь не король, а вождь, чего Энджин никак не могла понять, ведь для нее не было иного правителя, кроме как королевской династии.