— А вот сразу после мы пойдем на площадь… — Посмотрев в глаза Эралайн, Тарварра хищно улыбнулась, предвкушая свой триумф.

— Неужели все эти люди так хотят крови? — Удивилась Эралайн, задав этот вопрос больше самой себе, чем сестре.

Схватив со стола бумагу с планом, Тарварра подошла к девушке и заглянула ей в лицо:

— Не столько крови, сколько видеть меня — ах, извини, тебя! — на троне.

Она рассмеялась Эралайн прямо в лицо и вышла из комнаты, где ее уже ждали стражники, готовые следовать за ними до самого замка.

Эралайн потащилась за ней, тешась глупой мыслью, что неплохо бы было сейчас пронзить Тарварру мечом и покончить со всем этим раз и навсегда.

Они вышли из мрачного низенького дома на довольно просторный дворик, больше напоминающий огромную грязную лужу после обильного двухдневного дождя. Люди толклись возле невысокого забора, переполненные ожиданий увидеть своих благодетельниц — именно так преподнесла себя с Эралайн Тарварра. Они начали что-то радостно выкрикивать и едва ли не перелезали через ограду, увидев сестер, и Эралайн призналась себе, что это не только стесняет ее, но и пугает.

Их глаза смотрели на нее, в них читалось какое-то ожидание, напряжение и даже надежда. Тарварра уже успела разнести всем, что в поединке будет участвовать именно Эралайн, а не она, оттого-то все и смотрели на девушку, будто бы уже видя ее новой королевой.

Это угнетало настолько, что Эралайн захотелось сломя голову бежать в дом, запереться там и зашторить все окна, чтобы спрятаться от их внимания. А ведь сегодня ей предстояло стать королевой и приковать к себе интерес не какого-то жалкого десятка людей, собравшихся возле забора, а целого королевства, а потом уж и всех соседних стран!

Да, безусловно, ей не придется править Лоури — Тарварра возьмет власть в свои руки в первую же минуту, пока Эралайн еще не успеет даже сообразить, что к чему — но первое время, пока сестра будет выжидать время для осуществления пророчества, именно Эралайн будет выходить на люди и делать вид, что корона принадлежит ей. И это будет невыносимо, а ведь за это время — если Эралайн хочет остаться в живых — ей нужно придумать план собственного спасения и побега.

Но готова ли она была оставить все, как есть? Отдать Тарварре трон, исполнить ее мечту и попросту исчезнуть, словно последняя трусиха, еще раз доказав сестре, что та была права, называя ее «никчемностью»?

Мысль о том, что должен быть другой путь, способ, который заставит Тарварру узнать, что ей не следовало распоряжаться Эралайн, словно пешкой, пронзила разум девушки холодным копьем и не желала выходить из головы.