— Чертов замок! — Заорала она.

— Может, он не закрыт? — Предположила Рейва.

Сеитта импульсивно схватила тяжелый замок и изо всех сил дернула за него. Ржавое железо, которого в последний раз касалась человеческая рука лет, наверное, двести назад, не поддался усилиям девушки, истошно скрипнув. Вытирая руку о подол платья, Сеитта прожигала глазами дверь, злясь на саму себя за непредусмотрительность.

— Надо было лом брать. — Прошипела она, со всей силы врезав ногой по двери.

Грохот был таким, что Рейва зажала уши, укоризненно покосившись на Сеитту. Им на головы с потолка свалилось несколько комьев земли, как бы говоря, что удар в дверь был не самой лучшей затеей. Теперь уже и самой Сеитте начинало казаться, что тоннель может обрушиться в любой момент, закопав их с Рейвой под землей.

— Есть предложения? — Сеитта пыталась стряхнуть землю с волос.

— Кроме тех, что ты сейчас воплотила в жизнь, нет.

Сеитта уставилась на дверь и на свет, идущий из помещения за ней. Она должна была туда попасть. Еще никогда она не была так близко к камню и не могла даже предположить, что он будет так тянуть ее к себе. У нее не было сил стоять на месте. Девушка бросилась к двери и с новой силой схватилась за замок. Теперь она вознамерилась попросту вырвать его, чтобы он не был препятствием между ней и камнем, за который она бы отдала сейчас все.

Если можно было потерять разум, поддавшись чему-то эфемерному и нереальному, то именно это с Сеиттой и происходило. Она долбила в дверь кулаками и ногами, царапала ее ногтями, искренне веря, что та поддастся и впустит ее, только потому, что Сеитта хотела этого слишком сильно.

Девушка не заметила, что Рейва пыталась до нее докричаться и оттащить от зачарованной двери, магия будто ослепила и оглушила ее, оставив во всем ее разуме лишь этот манящий свет. Сеитта забыла обо всем на свете, все ее чувства и воспоминания, все, что делало ее Сеиттой Эваинес — все это будто бы стерлось, и на их место пришло лишь одно желание, настолько огромное, что девушка не могла молчать. Она кричала и долбила в запертую дверь, как сумасшедшая, будто кто-то с другой стороны мог ее услышать и открыть, и все это ради того, чтобы завладеть камнем, коснуться его, сжать в руке и больше никогда не отпускать. Это желание не было человеческим, оно было диким, животным, и Сеитта не могла ему сопротивляться, все ее мысли сузились настолько, что в них не осталось ничего, кроме камня с ослепительным сиянием.

Сквозь броню этого света и невыносимого желания до ушей Сеитты донесся тихий звук. Поначалу она проигнорировала его, но он никак не утихал и все глубже проникал в ее разум, словно кто-то нанизал ее мозг на тонкую нить, которая давала о себе знать. Тогда девушка все же решила повернуться к этому звуку и осознала, что тонкий голосок все это время повторял лишь одно слово.