— А не слишком ли много ты на себя берешь, деточка? — Хмыкнул дикарь.

— Не слишком. — Эралайн устало зыркнула на него и продолжила освобождать мужчину от пут.

— Я не собираюсь следовать за вами. Вы и так уже покойники.

— А это уже не твои проблемы. — Девушка бросила на землю веревки.

Развернувшись, она пошла за Вайном, гордо расправив плечи, хотя на самом деле ее сковывал страх. Хоть они и забрали у солдата все оружие и тщательно обыскали его, этот дикарь мог быть крайне непредсказуем и опасен.

Эралайн старалась не оборачиваться, чтобы не выдать своего беспокойства, поэтому ей приходилась прислушиваться к солдату. Если слух не подводил девушку, то громила стоял на месте.

Вскоре она увидела Вайна, ведущего под уздцы двух лошадей. Не сказав ни слова, Эралайн забралась на своего коня, неопределенно уставившись вдаль.

Они пробирались сквозь лесную чащу в абсолютной молчании, которое совсем скоро начало угнетать девушку. Она обрадовалась, когда Вайн решил его нарушить:

— Прости, что бросил тебя с ним один на один. Я не всегда понимаю, что творю…

— Все в порядке, — Даже не глядя на юношу, отозвалась Эралайн, — это нормально, что ты волнуешься за Рейву.

— Я посмотрел карту… оказывается, до этой деревни у реки — если он не наврал нам с три короба, конечно — не так уж и далеко. Не больше суток езды.

— Тогда предлагаю ускориться. — Девушка наконец-то удостоила Вайна взглядом.

Конечно, ехать быстро по лесу не так-то просто, но довольно скоро они выехали на большой поросший высокой травой пустырь, который пересекала широкая дорога, ведущая на север. Это место выглядело довольно безопасно — здесь негде было прятать солдат.

По дороге они уже неслись, выжимая из лошадей все соки. Ветер свистел в ушах Эралайн, и даже если Вайн что-то ей говорил, то она точно не слышала его слов.

Но все же до ее ушей смог добраться птичий крик. Наверное, потому, что сама Эралайн была отчасти птицей. С голосами птиц у нее была особая связь, и осознание этого принесло ей удовольствие. Правда, ненадолго. Крик повторился, и девушка поняла, что он был не таким простым — ее звали. Ей кричали, и кричали с волнением и тревогой.

Девушка повернулась и увидела, что в небе прямо над ней сражалась с ветром канарейка. Птица что-то истошно пищала, и до Эралайн не сразу дошло, что надо слушать — ей хотят что-то сказать.

Она постаралась напрячь слух, уставившись на птичку.

— Стой, остановись, стой! — Разобрала она среди других непонятных слов на птичьем.

— Вайн! — Поспешно окликнула она юношу.

Что за берд!? Неужели он действительно остановится, если Эралайн скажет ему, что этого хочет канарейка?