– Справедливо. Будет тебе отсрочка до завтрашнего вечера, – Гупетте сложил ладони домиком и пристально в меня вгляделся. Затем крикнул: – Дордер, сними с него оковы и проводи до ворот, – снова обратился ко мне: – Искренне благодарен тебе за понимание и за предоставленные сведения.

Дордер уже начал снимать оковы с моих ног, когда архивариус поднялся и направился к выходу.

– Гупетте!

– А? – архивариус обернулся.

– Мне бы сейчас в Гильдию, а не за ворота.

– Хорошо. Дордер, проведешь его к башне гильдейских, – распорядился писчий и исчез за дверью.

Безмолвный тюремщик, тяжело дыша, уже справился с оковами на ногах. К ящику, который сковал мне руки и заблокировал интерфейс, сурового вида толстяк приложил металлический квадрат с рунами, после чего куб свалился ему под ноги.

«Оковы Бессилия»

«Ложе Откровений» – обозначила система мои нары. Какая прелесть. Именно благодаря им я так и не прочувствовал, каково это, когда пытают. Хороший артефакт, и в правильном месте.

Глава 2

Глава 2

Глава 2

После того, как меня проводили из казематов на свежий воздух, несколько полегчало. Солнце уже не казалось таким палящим, а небо радовало глубокой синевой. Дордер проводил меня к порогу башни Гильдии, где уже, стоя на пороге и улыбаясь во всю ширь тридцати двух зубов, показывал радушие Фаргор.

– Приветствую, – поздоровался я, поднимаясь по ступеням.

Тюремщик, исполнив приказ и убедившись, что передал меня с рук на руки, бесшумно самоустранился.

– И тебе, друид, не хворать, – откликнулся разряженный в пёстрые одеяния маг. Сегодня он выглядел ещё ярче чем в прошлую нашу встречу. Казалось, что его бледное лицо теряется на фоне богатства парчи и бархата. – Ты за кристаллами?

Мы так и не дошли до зала, маг повернулся ко мне, видимо, очень желая услышать причину визита.

– Да. Заберу один средний и два малых. На большее пока недостаточно денег.

– Это прекрасно, – оживился Фаргор и все же потащил меня в залу, где мы были с Селестой вчера. – Слышал, ты уже познакомился с нашими подземельями.

Я молча кивнул спине идущего мага, лишь хмыкнув, выражая свои не особо приятные впечатления.