Подоконник в комнате нашего общежития напоминал поле весной: такое же ярко-зеленое, мягкое и в полевых цветах. Я любовно поливала их своим специально приготовленным раствором и напевала себе под нос. Настроение зашкаливало, небо радовало своей голубизной, а солнце — первыми теплыми лучиками.

В коридоре раздался звук какой-то возни, но я даже не обратила на это внимание — разве в общежитии бывает тихо?

Силия лежала на кровати и читала справочник по смертельным заболеваниям. Б-р-р… Вот что значит ведьма Смерти: спокойно себе сначала прочитает, потом на подопытных разберет все на практике и вылечит, ни капли не передернувшись. Еще хорошо, что она мне совестливая попалась, редкое явление, между прочим…

Я же — ведьма Жизни — так не могла. Мне подавай зелья, коренья, легкую хворь да ворожбу — вот раздолье для моей души. Вот только совести нет.

Тоже, между прочим, редкая кракозябра получилась, такого у ведьм Жизни быть не должно.

Вот и спихнули нас двух таких неправильных в одну комнату, так как полагали, что мы нигде не сможем ужиться. А вот леший вам! Мы с Силькой не только ужились, так еще и закадычными подругами стали, удачно дополняя друг друга.

Шум в коридоре все нарастал, и рыжие кудряшки Силии тревожно встали дыбом. Плохой знак, очень плохой!

— По нашу душу, — тревожно прошептала подруга.

Она такого рода неприятности всегда чувствовала.

Я замерла с лейкой у подоконника и присоединилась к подруге — мы уже вместе в тревожном ожидании смотрели на дверь. Внутри слабо теплился огонек надежды, что приближающийся шум пройдет стороной мимо нашей комнаты.

Хрясь! Дверь распахнулась и повисла на одной петле.

— Ведьмы! — грозный рык буквально сотряс нашу комнату, не хуже семибального землетрясения.

С полок посыпались книги, стекло в окне задребезжало, а две чашки в один прыжок соскочили со стола и покончили жизнь самоубийством, натолкнув на мысль, что хозяйкам пора делать тоже самое.

Я загораживалась лейкой, Силька — книгой о смертельных болезнях. Но что этот дохлый арсенал против нашего декана? Вот поставили бы нам ведьмака — бед бы не знали, а тут этот, как его, демонюка рогатый. Тьфу, страшно же как! Лютует в академии уже полгода. А раз сам нас навестить решил, значит, можно заказывать белые тапочки. Чур мне с вышитой лошадкой — с детства люблю лошадей, знаете ли…

— Вы! — он ткнул в нас пальцем с внезапно выросшим когтем.

«Леший с ней, с вышивкой, просто белые дайте, главное быстрее», — подумала я.

Думай, думай голова, за что он так на нас, двух бедненьких ведьмочек, взъелся… Может, прознал, что это из-за нас неделю назад гоблины слегли с больными животами? Нет, срок давности уже прошел… Так, может, узнал, что это мы у профессора Лесного тот пряник, исполняющий желания, ополовинили? Вряд ли, все следы замели… А, точно… про вечеринку с кикиморами узнал!