Он улыбнулся. — Стой, где стоишь, Аргуин, — посоветовал он. — Всё, что от тебя требуется — немного терпения. Понимаю, для тебя это всегда было проблемой. Но мне нужно окончить кое-какой ритуал, исключительно для того, чтобы подстраховаться, а потом вы оба сможете покинуть этот гостеприимный кров. Впрочем, если захотите, сможете и остаться.

— Ты лжёшь, Зардет Чёрный Коготь! — проговорил Склиф. — Ты всегда лгал! И тогда, и сейчас.

Джардет поморщился. — Тогда, сейчас… Это всё эмоции, Аргуин. Ты живёшь прошлым, хотя всем своим образом жизни пытаешься продемонстрировать обратное. Только ведь от себя не убежишь, не скроешься — ни в обителях Шаттрата, ни в далёких джунглях пандарийского острова, ни в буреградских бараках.

— Ты следил за мной все эти годы, — ворген тяжело и глубоко дышал. — Зачем? Что тебе было нужно от меня, Зардет?

Чернокнижник снова растянул губы в тонкой улыбке. — Ты никогда не умел понимать других, Аргуин, — сказал он. — Ни меня, ни своего родного брата, ни… кого бы то ни было ещё.

Глаза воргена сузились. — Лорана… — проговорил он. — Так, значит…

Он оборвался на полуслове и воззрился на побледневшего человека, смотревшего на него теперь с открытой злобой и вызовом.

— Догадался, всё-таки, — проговорил он, кривя губы. — Делаешь, наконец, успехи, Аргуин. Чтение книг пошло тебе явно на пользу.

— Так вот что гномка принесла тебе! — едва шевеля губами прошептал Склиф. — Медальон! Ты лгал мне…

— Достаточно, — с чуть заметной дрожью в голосе проговорил Джардет. — Так, или иначе, ты не в силах что-либо изменить. Если бы не странная привязанность к тебе твоего брата, этого разговора сейчас не было бы вообще.

С этими словами он повелительно простёр руку к начертанному на полу кругу и, не сводя с воргена глаз, начал читать нараспев что-то на древнем, незнакомом Лике языке.

Тело Штепселя начало словно съёживаться, затем вспыхнуло зеленоватым пламенем, которое, казалось горело, не оставляя следов. Тени в комнате сгустились и воздух вдруг стал густым и вязким, застревая в горле. Лика почувствовала, что задыхается. Перед глазами её поплыли алые, синие и зелёные круги, и сквозь них, в дымке разноцветного тумана она различала контуры огромной рогатой головы, постепенно формирующейся в центре круга.

— Будь ты проклят, Зардет! — неожиданно выкрикнул Склиф и сделал шаг вперёд.

Демон, материализовавшийся уже почти наполовину взревел, плотоядно оскалив глотку, усеянную двумя рядами мелких острых зубов и вытянул к нему свои лапы, наливавшиеся на глазах темно-зеленой кровью.

Тембр голоса Джардета изменился, став более низким и грудным, лицо его вытянулось, приобретая звериные черты, рука, сжимавшая кинжал удлинилась, вспучилась мускулами и покрылась шерстью.