— Наверное…

— Но это случилось.

— Случилось.

— И что нам теперь делать? — лорд Линдон в отчаянии запустил пальцы в волосы, и мне тут же захотелось повторить его жест. В смысле — тоже запустить пальцы в его волосы.

— Целоваться? — робко предложила я свой вариант.

— Я немного не это имел в виду. Как нам быть со всей этой ситуацией? Я не могу, не имею права так с тобой поступить!

— Как — «так»?

— Предложить тебе отношения, которые ни к чему не приведут. Сделать тебя своей любовницей. Ты заслуживаешь большего, но я не могу предложить тебе брак, не теперь, когда артефакт перехода в другой мир вот-вот вернётся ко мне. Ведь это означает, что я могу встретить свою истинную в любой момент.

— А если я согласна? — выпалила я.

— Габриель…

— Может, я готова к «отношениям, которые ни к чему не приведут»? Может, я согласна стать любовницей?!

— Это же неправильно! Ты еще такая юная…

— Юная? — не выдержав, я вскочила с кровати и, шагнув к дракону, склонилась над ним, вцепившись в спинку стула. — Юная?! Ты не поверил, да?

— О чём ты? — растерялся мужчина.

— Что я — перевёртыш. Ты не поверил? Конечно, я же не похожа…

— Габриель, — лорд Линдон тоже встал и, отпихнув мешающий стул, схватил меня за плечи. — Я поверил. Я не сомневаюсь в том, кто ты такая, с той минуты, как ты мне рассказала о себе. С чего ты это взяла?

— Да потому что мне пятьдесят семь лет! Если ты поверил, то как можешь называть меня «юной»? Я же выгляжу старше Шолто! А ему сорок шесть.

— Тшшш… Тише, тише, — мужчина крепко меня обнял, прижался щекой к макушке, буквально закутав в себя. — Я поверил. И я представлял, сколько тебе на самом деле лет, хотя выглядишь ты на пятьдесят пять, не старше.

Он покачивал меня, словно баюкая, легонько целовал в макушку, тёрся об неё щекой и нашёптывал что-то успокаивающее, а я потихоньку приходила в себя, пытаясь понять, почему так психанула. Уж точно не потому, что дракон назвал меня юной. А потому, что хотел отказаться от меня по какой-то надуманной причине.

Лорд Линдон присел на кровать и усадил меня на колени, умудрившись при этом ни на секунду не выпустить из объятий.