Какие у него умелые пальцы! А губы! Что они вытворяют с моей грудью?! Это что, мой стон? Я не знала, что так бывает, что невозможно удержаться от стонов, когда тебя ласкают так. И целуют там! А куда мои трусики делись? А его одежда когда исчезла? Ай, да какая разница! Только не останавливайся, Рик, пожалуйста, не останавливайся!

Боли не было. Вообще. Лишь ощущение наполненности и чувство, что так и должно быть, это правильно, я наконец-то стала целой, а прежде была… лишь частью. Каждое движение моего дракона уносило меня всё выше и выше, к небесам, к солнцу, к звёздам, а потом взорвалось волшебным фейерверком, заставив меня выгнуться от немыслимого наслаждение, а потом рухнуть без сил, чувствуя невероятное счастье. Всё, что я могла, это цепляться всеми конечностями за своего дракона, с громким стоном рухнувшего на меня мгновением позже, слушать, как бешено колотятся наши сердца, и стараться выровнять срывающееся дыхание.

«Мой!» — это была единственная мысль, оставшаяся у меня в голове.

Ρик лежал на мне, упёршись локтями в кровать, чтобы не придавить, уткнувшись лбом в матрас возле моего уха, и его дыхание было еще более тяжёлым и срывающимся, чем у меня. И звук этого дыхания вдруг показался слишком знакомым, перепугав меня до паники:

— Рик! — воскликнула я, резко раскидывая в стороны руки и ноги, которыми до этого цеплялась за дракона. — Я сделала тебе больно?

Мужчина замер, кажется, у него даже дыхание перехватило, а потом он начал сотрясаться — я чувствовала это всем телом, поскольку мы всё еще были крепко прижаты друг к другу. И это заставило меня увериться в своём предположении.

— Прости, прости, — забормотала я. — Сейчас крови дам, и всё пройдёт. Тебе еще рано, а я не подумала. Очень больно, да? Где же я иглу оставила? — я лихорадочно оглядывала комнату, залитую тусклым утренним светом, и пытаясь выползти из-под тяжеленного дракона, который продолжал лежать на мне, ни капельки не помогая, только продолжая содрогаться, видимо, от страшной боли, чем только усиливал мою панику.

— Габриель, если не прекратишь так извиваться, всё повторится прямо сейчас, — сказал вдруг «умирающий», и его голос хотя и прерывался, но что-то мне вдруг подсказало, что не от боли.

— Рик… ты что?.. Смеёшься? — прекратив попытки выбраться из-под его тела, я с подозрением глянула на мужчину, но лица его не увидела — мешали волосы.

Впрочем, в ту же секунду «умирающий» одним движением перекатился на спину, прихватив меня в охапку, и вот уже я лежу на его груди, с недоверием разглядывая не просто смеющегося, а откровенно ржущего дракона.