Корр совсем забыл, что такое ездить на лошади. Ноги после долгих путешествий устали на столько, что были словно несколько золотых слитков, тяжёлыми и неподъёмными. Спина больно отзывалась от ночей, проведённых в лесу, когда какой-нибудь корень упирался с болью в позвонки. Он признавал, что привык к некой роскоши, к мягкой постели и горячей пищу, нет, вряд ли он на старость лет станет ворожеем, что убежит жить в лес. Скорее всего, он станет придворным магом, а ещё лучше, магом-легионером, уж больно ему понравились все эти приключения, за исключением плена и пыток. Эти мгновения он вспоминал с содроганием. Горло ещё ссадило, говорить нормально он пока не мог, но тихо и быстро перекидываться фразами, он был способен.

Не хотелось бы ему вновь испытывать это чувство. Два раза он испытал его. Когда случайно ударил разрядом Терона, на болотах, и когда потерял сознание от недостатка воздуха. Холодные руки смерти окутывали его, тьма медленно подступала, захватывая сознание, заставляя забывать даже самые светлые моменты из жизни.

Корр поёрзал в седле. Его лошадь шла последней. Первой была Аэйри, вторым Терон, что держал Гал’ока на привези, как цепного пса. Однако, в пытки и жестокости он не ударялся. Терон собирался доставить его к Кулдару, позволяя эльфу болтать и спускать нужду, когда тот пожелает. Но на пути такое бывало редко, и одноглазый эльф просто доставал их своими байками. Признать нужно было одно, на флейте, что была при нём, он играл хорошо. Это была единственная отрада для того, кто уже знал, что он скоро умрёт. Он не сопротивлялся, не пытался бежать, он гордо и надменно шёл на смерть, что было достойно уважения.

Двадцать седьмого числа, Месяца Штормовым Ветров, им оставалась ещё пару дней до Амхары.

— Убей меня сам Мейстланд. — обратился смертник к Терону.

— Я не хочу умирать от руки палача. Уж лучше это сделает того, кто победил меня в бою. — Терон ничего не ответил, было понятно, что он сделает это сам, несмотря ни на что.

Два дня прошли в относительном спокойствии.

— Я помню их. Энри и Рена, да? Упрямец и гордячка. Признаю, твой братец бился как раненый дракон, будь он не так самоуверен, может быть и победил меня. Иронично, не так ли, моя любовница убила вашу сестру, а потом твоя девчонка забрала её у меня. Судьба, странная штука… — они молчали, стиснув зубы.

Они подошли к Амхаре, гордо восседая на вороных скакунах. Город приветствовал своих юных лордов восторженными криками и аплодисментами.

***

Эрвина скучала по сыновьям, ночами она не спала, молилась (чего раньше никогда не делала). И вот, с башни оглашают: «Сыновья рода вернулись!» Как же её хотелось подскочить к сыновьям, обнять и расцеловать их, но, обычай требовал соблюсти приличия. Одета она была в платье зелёного цвета, который идеально гармонировал с её золотым кольцом и колье. Селена уподобилась ей, обустроив на голове завидную и сложную причёску, с переплетением трёх-четырёх кос. Марий же был хмур. Конечно, он был рад видеть сыновей, но не так поздно, как рассчитывал. Одет он был в золотой дублет, на поясе висел верный меч.