— Клянусь. — сказал он, осмелившись поцеловать её в лоб. Девушка оценила этот жест и повисла на его шее.

***

В главном зале замка Амхары собрались дворяне, знатные купцы, знаменитые ремесленники и простой люд, чтобы лицезреть суд над убийцей Энри и Рены Мейстландов, старших детей правящего рода Амхары. Восседали люди на скамьях, что были расставлены в зале по кругу, чтобы в центре стоял подсудимый, лицом к тем, кто его обвиняет. В данном случае, Гал’ок, который от души наелся, стояли напротив Терона, Корра и Аэйри. В северной части зала заседали Марий, Эрвина и Селена, как судьи всего этого процесса, они сидела в креслах, подобных трону.

— Позвольте мне сказать. — тождественно начал Гал’ок. Лорд Амхары позволил ему это сделать.

— Мне нечего терять. Я убил Энри и Рену Мейстландов. Я торговал рабами. И покусился на жизнь действующих наследников Амхарского рода. Это всё. — он ухмыльнулся, смотря на Мария. И вправду, ему нечего было терять.

— Тогда почему мы судим его? Отправьте его в Ангвир или Иронал, пусть его народ его же и судит! Марий, у нас на пороге война, мы должны защищать свои границы, а не устраивать суды! Мейстланды вновь ставят свои интересы выше своего народа! — этот голос узнал каждый. Знатный купец, который имел дела с гильдией воров, Калан Мирвальди, чья семья заведует золотыми шахматами, на севере провинции. Люди скандировали и поддерживали его, в основном верные ему и ремесленники, что находились под его покровительством.

— Послышалось ли мне? — хрипло начал Корр. Калан ударил себя в грудь, подтверждая свои слова.

— Я всё правильно сказал! –

— ВЫ смеете обвинять нас? — Терон шагнул к брату, поддерживая его недовольство. Калан гордо стоял, не собираясь забирать сказанных слов.

— Годом ранее, мой отец, лорд Амхары, послал три сотни солдат отбивать ваши шахты от разбойников. Из трёх сотен, вернулось пять десятков, но задачу они выполнили. У вас в подчинение было пять сотен, но ни один ваш солдат не шелохнулся с места. Верные люди моего дома и рода отдали жизнь за ваши шахты. А вы, стали богач, забыв о людях, в деревнях оккупированными бандитами! Кто из нас ставит свои интересы выше интересов народа? Если вы ещё раз оскорбите мой род, вы накликаете гнев, похлеще, чем при битве за Каньоны Омсорота. — глаза Калана предательски забегали. Люди, что скандировали и поддерживали купца, замолчали, понимая, что будет трудно обыграть Корра, знавшего каждое событие в Амхарской провинции.

— Прощу простить мою дерзость, милорд, я умолкаю, надеясь на милость. — Купец в богатых и длинных одеяниях сел на своё место. С досадой и обидой он молчал, не смея сказать ни слова.