— Вы не так поняли. История с Реганом Бреттом давно забыта. Побег Амалии так и остался без внимания. Ее никто не ищет. Никто кроме одного человека. Ее очень хочет найти Трой. Это племянник консильери Реса.

— Трой?! — сержант с изумлением повторил его имя. — Я лично отвез его в Пропасть падших с остальными бунтовщиками. Его больше нет в живых.

— Остальных бунтовщиков может быть и нет в живых, но Трой живее всех живых. Он сейчас в Скалистом Берегу. С ним все в порядке, если не считать навязчивого желания найти Амалию. Когда я видел его в последний раз, он был готов искать ее хоть на краю света.

Удивление Урти сменилось настороженностью.

— Ты убедительно говоришь. Но с чего мне тебе верить?

— А мне ты веришь? — в поддержку мне присоединился Сир Бакки — Я тебе когда-нибудь врал? Ну, подумаешь, в тот раз проспал. Мог бы придти и разбудить. Что из-за этого делать трагедию? Трой сейчас живет в Скалистом Берегу. В этом я готов поклясться чем угодно. И не собираемся мы ничего делать этой девчонке. Что плохого если сделаем так, чтобы они встретились. Пусть хоть убедятся, что они живы. Трой тоже думал, что она погибла. Еле переубедили.

— Въедете в город, езжайте прямо до площади. Там свернете вправо и увидите постоялый двор «Могучий утес». Он лучший в городе. В восемь утра я сменюсь и вас навещу, — резко проговорил Урти Рамс и дал знак стражникам открыть для нас ворота.

Планы изменились сами собой. После стольких дней пути я был даже рад, что все так обернулось. Ночевка на постоялом дворе нам была попросту необходима. Еще и пропавшая девушка нашлась. Ну, или почти нашлась. Оставалось неясным, каким образом Амалия воспримет его нахождение в тюрьме и согласится ли с нами поехать в Скалистый Берег. А иначе устроить между ними встречу было попросту невозможно.

Мы въехали в город. Я с любопытством принялся смотреть по сторонам. Бросилось в глаза узость центральной улицы. Проулки так и вовсе напоминали щели, через которые пройдет далеко не всякая повозка. Дома все были высотные, в три, а то и в пять этажей, построенные из добротного грубого камня. Какого-то излишества в постройках не просматривалось, из-за чего город мне напомнил суровый, грозный и дисциплинированный Тагес.

А еще я почувствовал здесь тревогу. Какое-то внутреннее напряжение среди горожан. В вечерний час на улицах их было немного. Все следовали строго по делу. Праздношатающиеся не попадались.

Удивило обилие оружия у людей. Женщины и даже дети на поясах носили ножны с кинжалами или ножами. Мужчины запросто могли иметь при себе сразу меч и саблю при том, что сами были облачены в обычную одежду без доспехов.