Он потянулся к ее волосам, намотал прядь на кулак и дернул, заставляя Аглаю приблизиться почти вплотную. Она задрожала, когда грудь соприкоснулась с его мощным телом. Соски пульсировали от радости ощущать горячую твердую жесткость его мышц.

Дамазы прикрыл глаза и тяжело задышал:

— И я пока не могу учуять твою ложь. Ты не сделала ничего плохого… пока. Поэтому, я предлагаю тебе сделку.

Он прижался бедрами к ее животу. Аглая не смогла сдержать тихий стон от ощущения выпуклой твердости. Она сходила с ума от желания и страха.

— К-какую сделку?..

— Я сохраню твою жизнь. И твой секрет. — На его губах снова появилась жуткая улыбка — волчий оскал. — Уже завтра ты можешь болтаться на веревке, или гореть на костре. Но сначала будут пытки. — Он вдруг отстранился и накрыл горячей ладонью ее грудь, сжал.

У Аглаи закружилась голова, от тех ужасов, о которых он говорил. Но груди было плевать. Соски ныли от потребности в его ласках. Они бесстыдно торчали, стремясь к его рукам.

Дамазы видел это. Зажал один сосок между пальцев и тут же ослабил давление. Но в следующую секунду повторил. Мышцы живота сжались от волны наслаждения.

Аглая ненавидела саму себя за эту реакцию. Как она может плавиться от его прикосновений?! Он же садист!

— Для тебя я особенно постараюсь. Устрою тебе кровавое развлечение. Голос сорвешь, умоляя меня остановиться. Или же… сорвешь его подо мной, моля продолжить…

Аглая уже ни черта не соображала. Ее трясло. Хотелось сбежать отсюда. Она попала в самое логово. Но не волчье. А дьявола. Вот он — настоящий Сатана.

— Но я не сделаю ничего из этого, моя прекрасная княжна. Если ты будешь делать все, что я скажу. Раздвигать ноги по первому моему требованию. Открывать рот, если я решу туда кончить, подставлять зад, если я захочу трахнуть тебя в него. Ползать передо мной на коленях, когда я прикажу. Пить мое семя вместо воды. Все, что я потребую. И пока я не наиграюсь, ты будешь жить. А потом, когда мне станет скучно, или Отбор завершится, я позволю тебе сбежать.

У Аглаи снова потемнело перед глазами. Ее била лихорадка от каждого его слова. Во рту пересохло, а в ушах шумело. Это все неправда. Это происходит не с ней. Это просто сон. Или галлюцинация.

Широкая ладонь накрыла вторую ее грудь.

— Я жду ответа, княжна. Возможность жить в обмен на… дружбу со мной.

— Ты — извращенец… Ненормальный… Вот как… как Катонский палач пытает ведьм? Женщины предпочитают пытки, чем быть с тобой по доброй воле.

Он снова рассмеялся. С утробным рычанием.

— Почему же тогда ты так ревнуешь, когда они говорят обо мне?