Тогда Мари и подумала, что ранен именно я… Бросилась на грудь и ее рыдания окончательно растопили мое сердце, в дребезги разбили оковы, благодаря которым сдерживался, как то полагает принцу.

Я молил ее одуматься, осознать, на что идет, позволяя мне целовать ее сладкие губы, отступая в недра ее покоев, где я и не смел мечтать оказаться. Можно ли так любить, так желать друг друга, не будучи истинными?..

После того не раз мы просыпались вместе. Любили друг друга горячо и нежно, а на утро скрывали наши чувства ото всех, защищая честь девушки, что полностью завладела моим сердцем.

Я не мог жениться на ней, у меня не было права перед престолом отказаться от долга в будущем создать крепкую семью и защищать империю, как правитель. Но и отказаться от нее не мог… Почти каждую ночь вымаливал прощение за свои обязательства и за то, что родился наследным принцем. Она никогда ни в чем меня не винила, всегда принимала таким, какой есть.

И настал роковой момент, когда мою привязанность заметил злейший враг нашей семьи. Истинный враг империи, скрывающийся за личиной верного подданного. Ам-Рес всегда был хитер, всегда находил, чем навредить, оставляя свои руки чистыми.

А можно ли быть еще чище, когда изображаешь светлые чувства к прекрасной дочери советника?

Я знал, что таким образом, золотой лорд испытывает меня, пытается вывести на чистую воду, найти рычаг давления на меня…

Желание защитить ее было непреодолимым, но для этого, в первую очередь, я должен был отказаться от нее. Оградить ее от опасности, не позволил никому догадаться о природе наших отношений. Это было тяжелее всего. Как бы я приложил все усилия для защиты девушки, которую двор бы не принял, как мою пару?

Принц обязан жениться на истинной паре.

Закипал внутри, наблюдая, как Мари, моя волшебная Мари вынуждена терпеть внимание золотого лорда, останавливаемого только лишь нерушимым авторитетом ее отца — уважаемого всеми Тарувиэля.

Точкой кипения стало, когда Ам-Рес намекнул Мари о том, что собирается просить ее руки у ее отца. Не в силах сдержать свои чувства, сознательно лишая себя возможности иметь детей, желает связать себя узами брака с эльфийкой. Он произнес это так, чтобы слышал я. И я не сдержался…

Верно боги услышали кого-то из нас, и очень вовремя ситуацию разрешил сам Тарувиэль, явившийся в момент, который мог оказаться плачевным для всех нас. Сказал, что выдаст дочь только за эльфа, желая нянчить внуков в положенный срок.

Не знаю, какое чувство я испытал сильнее. Облегчение или благодарности… Тару многозначительно посмотрел на меня, ступая по своим делам далее, а мы безмолвно остались друг напротив друга. Вызвавшись проводить Мари в ее покои, только тогда успокоился, когда любимые руки обняли мое лицо, приникая к губам.