Повсюду подсвечники, тускло горят свечи, пламя ровное и почти не трепыхается.

От духоты и бесконечных благовоний начинает болеть и кружится голова.

Здесь нет ни столов, ни стульев. Все сидят прямо на полу, на неудобных атласных подушечках.

Всё пространство уставлено кофейными чашками, китайскими вазами, масляными лампами, старыми книгами и журналами, склянками с какими-то травами и костями, на стенах гербарии из цветов, веток и самых разных трав, а где-то в углу прячется большущий индийский кальян …

Данную магическую дисциплину нам преподаёт старая цыганка по имени Роза Петриевна. Эсмеральда триста лет спустя. И я не шучу.

У неё длинные волнистые кудри до пояса цвета благородной смолы, которую всё ещё не тронула седина, положенная им по возрасту; огромные и страшные карие глаза, способные запросто просверлить дыру в голове; крючковатый нос; лицо, испещренное многочисленными морщинами; когда она улыбается, то можно без труда сосчитать аж двадцать золотых зубов …

На ней всегда примерно одна и та же одежда – красный платок, завязанный на голове на манер косынки; цветастое платье с пышной цыганской юбкой; немереное количество украшений – огромные серьги-кольца, пластиковые бусы, цепи с языческими медальонами, перстни с драгоценными камнями на каждом пальце …

Я сдавала экзамен одна из самых последних на нашей ступени. Боялась момента истины.

Сажусь напротив преподавательницы и неуверенно достаю шкатулку с мамиными старыми картами Таро.

Едва увидев их, Роза Петриевна едва не захлебнулась от восторга. Глаза аж заблестели от жадности.

– Таро. Цыганские. Да ещё те самые, – она разочарованно вздохнула. – Узнаю эти рисунки. Давным-давно о них ничего не слышала. Бабка твердила – «потеряны». Но я знала, что чёрт рано или поздно появится. Семейные?

Я утвердительно кивнула.

Да, помнится, мама берегла их, как зеницу ока, будто ничего дороже нет на свете. Теперь понимаю почему. Они – сокровище. Ещё одна утраченная реликвия. Она ненавидела и любила их одновременно.

– От мамы достались, – отвечаю я запоздало.

– Раскладывай, Мышьякова, – Роза Петриевна махнула рукой, с которой едва не свалился огромный старый перстень с янтарём.

– Что ж, у меня самый простейший расклад на три карты – прошлое, настоящее и будущее.

Цыганка с нескрываемым любопытством на меня посмотрела.

– А не боишься? Как узнаешь, что ждёт впереди, так спокойной жизни не будет. Изведёшься вся. Раскинь-ка на меня, солнышко.

– Хорошо, – я протянула Розе Петриевне колоду. – Вытащите три любые карты и сосредоточьтесь.

Старуха вытянула одну карту без лишних затей, даже не задумавшись ни на секунду. Обычно люди берут из середины или с конца, но прорицательница сломала все стереотипы и подала мне самую верхнюю, а затем, следом, и две идущие за ней.