— Ладно, паку…

— О нет! — Чуть ли не воет Артём, в ужасе оглядываясь. — Что я натворил! — И хватается двумя руками за голову.

— Чё, шизик ёбанный, очухался? — Рычит Шкет.

— Очухался… — Отзывается Артём. Убитым взором, бледный весь, оглядывает местность. Милиция смотрит, вампиры смотрят, а он бутылкой тряхнул и выдал. — Лена загипнотизировала, вбили мне мысль, что со мной всегда есть лекарство, которое защитит меня от пагубного воздействия космических лучей, которыми управляют марсианские евреи с Плутона. — Тяжко вздыхает, хлебнув ещё глоток из бутылки. — На случай если меня замкнёт, я это всё вспоминаю и, по идеи, должен сразу выпить. Тут заласта кутаб, ещё что-то, в общем, коктейль. Шизофрению как рукой снимает, алкоголь усиливает эффект, плюс вампирское восстановление и…

— Он ещё и шизофреник! — Всплеснув руками, восклицает, почему-то, один из омоновцев.

— Пиздец мы попали, — это Сёма говорит уныло весьма, — если вскроется — мы ж постовыми с тобой станем в два счёта.

— А может мы его, ну, того?

— Чего того?

— Ну, отмудохаем хорошенько и пустим по делу какому-нибудь. Как наркоторговца.

— Хм, мысль…

— Ребята. — Артём ставит бутылку на место. — Вам лучше сейчас всем собраться и уйти. — Переглядываются маски, фуражки улыбаются плотоядно. — Вы не понимаете. Эти люди, они не совсем люди. И не евреи никакие, вампиры они.

— Чё?

— Аллаху Акбар!

— Хасан! Не вздумай блять!

Поздно. Омоновец летит вверх тормашками, седой араб вдруг начинает сверкать красными зёнками, а из его пасти лезут длинные клыки. На всю комнату, проносится свирепый рёв — Зверь, он начал трансформироваться, прямо с омоновцем на спине, который упёрся ему коленом в лопатку. У парня штаны намокли ещё до того, как громадный монстр, напоминавший оборотня из пары голливудских фильмов, поднялся с пола.

— Отходим! — Визгливо кричит одна из масок — фуражек уже не видно, только дробный стук каблуков по лестнице. Что интересно, в двери они ломанулись вместе с охранниками — даже друг в дружку врезаться успели.

— Ебись всё конём… — Бурчит Шкет, переворачиваясь на спину. Ему в лицо так и смотрит ствол автомата, но сам омоновец, застыл как в копанный, наблюдая как Зверь, скалит клыки и скребёт пол длинными когтями. Мраморный пол — а под когтями, будто из пластилина он.

— Слышь, мусор, сюда смотри.

Голова омоновца поворачивается. Шкет приподнимает руки, и когти медленно выползают из пальцев. А за ними и клыки.

— Фхурил? — Парень икнул так громко, что перекрыл рёв Зверя. — Физдуй отсюда.