- Идет, - вздохнул Далин и махнул нам рукой, предлагая усаживаться по местам.

Мы попрыгали в коляску, возница разбудил грустную лошадку и неспешно направился в сторону города.

- Антоха! - все никак не мог успокоиться гном, решивший дожать нашего юнгу. - Давай-ка привнесем ясность в наши с тобой отношения. Мы тебе не твои дядья, которые тебя любят и поэтому тебе все прощают, запомни! Оправдываться или огрызаться даже думать не смей. Тут экипаж, и ты в нем младший, понял?

- Так точно, - немного официально сказал смущенный донельзя парень.

- Когда ты в семье младший, это значит, что все с тобой носятся, - давил гном. - А ты при этом капризничаешь. Это одно. А когда ты в экипаже младший, это значит заткнись и слушай, смотри и запоминай! В любом коллективе - в экипажах, в бригадах, в любой конторе, да не важно где, младший это никто, зародыш человека! В дружине целую систему субординации ввели, звания там всякие придумали, только чтобы разделить всех по уровням. Чтобы только не умничали салаги зеленые, не лезли куда попало со своими мнениями и советами ценными!

- Понял, - тихо сказал в ответ на это порядком покрасневший Антоха. - Больше не повторится.

- Не повторится, - передразнил его Далин и зло сплюнул. - В любом чужом городе ты все равно что на Дурном Болоте ночью. Сам вляпаешься и других подставишь. Не лезь никуда, держись за нашими спинами, молчи, слушай и запоминай! Еще раз тебе повторить?

- Не надо, - отказался совсем убитый парень. - Запомнил.

- Ох, надеюсь, - с большим сомнением в голосе протянул гном. - Балованный ты просто ужас. Ну да ничего, главное знай - мы тебя не любим, и не обязаны это делать, потому что мы не твои родственники. И прощать на этой почве ничего тебе не собираемся. Накосячишь - выхватишь, или рублем накажем, или вылетишь. У нас не семья, а экипаж, это совсем другие отношения. Тут никто никого не любит, но за друга все отдаст, взрослая жизнь, понимаешь?

- Помнится, месяц назад, - влез в разговор Арчи, которому уже все надоело, - когда мы с тобой две по ноль семь гномской выкушали, ты совсем другие речи вел. Обниматься лез, даже с поцелуями. Клялся там в чем-то...

- Это другое дело, - ничуть не смутился гном. - С пьяных глаз чего только не бывает. Ты тоже, помнится, не отставал.

- Ага, - радостно подтвердил Арчи и расхохотался. - Помню. И заканчивай уже Антоху грузить, все он осознал, смотрю.

- Осознал, - глухо сказал парень, не поднимая глаз. - Правда.

- Старший дело говори, - путая слова, влез в разговор возница, которому страсть как не терпелось пообщаться и принять участие в настоящем мужском разговоре и воспитании. - Младший запоминай и спасибо за наука говори. В наш город вести себя тихо не поможет, опасно тут. Красивые домики и пальма, но опасней чем в открытый море. Глупый и слабый тут недолго на свободе ходи, умный и сильный живи. Младший слушай должен и не влезай! Старший лучше знай! У меня сам старший возчик есть, я его слушай! Он меня не люби, я ему не сын, но он справедливо все делай!