— Значит, это была не попытка похищения, а убийства? — уточнила я.

— Сложно похитить кого-то живым предварительно пробив его защиту и разбросав части его тела по округе. Тебе сильно повезено, что я защищаю то, что считаю своим. Мама и ее малыш должны быть целы и невредимы.

Едва он упомянул моего ребенка, тут же задавила в глубине души просыпающееся чувство благодарности за спасение. Что бы это существо ни сделало для меня, у него есть свои мотивы. И они совершенно противоречат моим планам и мечтам.

— Ты правда считаешь, что я позволю тебе его убить? — не выдержала я.

— Не убить, — мягко поправил меня Призрак.

— Ты не считаешь убийством твое стремление присвоить себе тело моего ребенка? Стать им, изгнав его душу?

— Я предпочитаю думать об этой проблеме в ином ключе.

— А я настаиваю на том, чтобы ты вернулся в реальность и понял, насколько возмутительно твое стремление стать живым, отобрав жизнь у моего ребенка!

— У меня было много лет, чтобы приглушить голос собственной совести. Сотни лет в виде бестелесного существа, убитого тем, кому я доверял. Ты ведь успела узнать мою историю? Да. Я знаю, что ни ты, ни Пес не тратите время зря. И все же, вам меня не переиграть. Я принял решение.

Призрак обошел слегка ошарашенного всем происходящим Пожирателя, словно того вовсе здесь не было и, встав напротив покрытого пыльными разводами и грязью окна, продолжил:

— Ты задаешься вопросом — что это за место? Я скажу — моя обитель. Сюда я сбегал, когда чувствовал, что у меня больше нет сил. Здесь, в стенах, ограждающих от всего, не желая взирать в будущее и оставаясь наедине с собой, я вспоминал свое прошлое. То, что пришлось оставить в другом мире. Я чувствовал себя одиноким, хотя мой народ называл себя моими детьми. Я и сам так считал. Сотни из них добивались моего покровительства, прекрасные женщины предлагали себя. И все же, сюда я допустил лишь одного — твоего далекого предка, который меня убил. Он нанес удар в спину, и я, практически бывший в ту пору самым могущественным Всевидящим, умер от рук не самого сильного и умного из своих подданных. Каждый способен совершить ошибку, но цена моей оказалась моя собственная жизнь. Это место сохранило все следы той ночи. Кровь на полу, книга, которую я так и не успел прочесть, мелочи, когда-то так много значившие в моей жизни. По мере того, как Храм терял силы, это место увядало, приходя в упадок. И все же, я часто бываю здесь. Чтобы вспомнить, что я потерял. И что я могу приобрести.

— И что хочешь отобрать у меня, — я подняла тяжелый взгляд на полупрозрачную фигуру у окна, — ты не можешь думать, что я сдамся так легко.