— Ну а чего ещё интересного там приключилось? Ты рассказывай, рассказывай, а я послушаю. Будешь складно говорить, получишь ещё три «короны».

— А откуда мне знать, что вам, брайя, услышать интересно? Я и хотел бы угодить, да не знаю как, — хитренько ухмыльнулся толстячок и вцепился желтоватыми, неровными зубами в бок сушёной воблы, отдирая полоску мяса и выплёвывая чешую. — Тьфу ты, зубы об эту рыбищу обломать можно! Ну чисто доска!

Он ругнулся и в доказательство постучал твёрдой, пересушенной рыбиной о край стола.

— Ты мне скажи, что там тебе приятель любопытного поведал?

— Про молодого Ниараса-то? — уточнил тюремщик. — Ну так… лежит он в камере, как остальные заговорщики, шевельнуться не может. То есть это левая сторона тела у него навроде как отнялась, а ещё язвами всякими да нарывами покрылась. Приятель мой видел, так, говорит, чуть не блеванул со страху да от омерзения. А справа у парня всё чисто, не тронуто, оттого ещё страшней смотрится. Сил у него совсем нет, жар мучит, тошнота, а есть-пить не может. Пытались насильно кормить, да без толку. Воды разве что влить в него удаётся изредка. Чудно как-то. Остальных заговорщиков целиком поразило, а этого — наполовину.

— Чудно, — задумчиво отозвалась Айриэ и выплатила толстячку обещанный «гонорар».

Драконна в жизни не слышала, чтобы проклятие срабатывало подобным образом. Так не должно быть, но так было. Странно и непонятно. По какой причине это произошло, Айриэ не имела ни малейшего понятия, но надеялась разобраться. Подозревала, что просмотрела что-то — возможно, на Фирниоре висели остатки какого-нибудь Запретного заклятия или что-то в этом роде. В любом случае, вину за случившееся она ощущала, поэтому и взялась действовать по-своему.

Признаться, тогда, после разговора с тюремщиком она подумала, что Фирниор умрёт, но прошло пять дней, десять, а он ещё был жив. И когда наконец собрался тюремный караван, юношу отправили с ним в каменоломни, хотя никто не сомневался, что живым он не доедет. А если вдруг и доедет, то всё равно долго не протянет. Но король сказал своё слово, а дело подданных было выполнять, не рассуждая.

Тюремный караван, доставлявший на каторгу осуждённых преступников, собрался и выехал из столицы на юго-восток. Там, в герцогстве Сэйбаон, неподалёку от границы с гномьим Фиарштадом, находился небольшой городок Страйкан, куда и направлялся караван. В Страйкане традиционно проходила встреча с гномами, занимавшимися выкупом заключённых. Отобранных по каким-то особым приметам каторжников гномы забирали с собой в Фиарштад, выплачивая королю вознаграждение за каждого.