— Увы, не знаю, — Леон покачал головой. — Я даже не знаю, кто стоит надо мной и какая у них система. Знаю только двух связных, с которыми переговариваюсь все эти годы. Я думал, что если сообщу обо всех событиях последних недель, то они, возможно, решат отравиться к базе, но связи нет.

— Если помощи ждать неоткуда, — выдохнул Эван, — Значит, всё сделаем сами.

— Даже если базы «Прайма» не станет на Побережье, они не исчезнут. Сюда всё равно ещё лет сто никто не сунется из-за загрязнений, а ресурсов станет значительно меньше, — Леон покачал головой.

— Гори оно всё огнём, — Эван поднялся, разминая затёкшую шею и подобрал брошенный пистолет. — Насрать мне на твоих призрачных военных, насрать на «Прайм» и миссии, которыми ты морочил мне голову все эти годы. Красиво ты пел, конечно… У меня мало времени, — Эван развернулся, оставляя Леона в одиночестве, и направился к выходу.

— Я как сыновей люблю и тебя, и Ника, — выдохнул Леон, когда Эван почти дошёл до двери.

Эван остановился уже выходя из домика, и искоса глянул на старика, лицо которого, казалось, осунулось и постарело ещё больше за эти полчаса. Всё, что было для Эвана истиной, всё, во что он верил, окончательно рушилось, подёргиваясь дымкой и наваливаясь тяжёлой массой новой правды. Декорация, построенная перед ним, перед всеми людьми Побережья ветшала, рассыпаясь на глазах. Безоговорочное доверие, питавшие его все эти годы; и вера, дававшая видимость, что он важен, что делает что-то правильное и необходимое, разлетелась вдребезги, опустошая.

— Нет, это ложь, — Эван толкнул дверь, выходя в духоту ночи.

Однозначным для Эвана было только одно — нужно действовать, желательно, без промедлений. Собрать все машины на ходу, людей и оружие. Ему всё равно придётся ещё обратиться к Леону, если не сможет найти карту, по которой будет понятно расположение главной базы «Прайма». Эван неспешно шёл по улице, поднимая глаза к светлеющему горизонту. Прохладная тишина обманчиво создавала впечатление, что ничего не изменилось. Эван тряхнул головой, прогоняя усталость. Стоит найти себе хотя бы временного союзника. Он задумался и решение пришло почти мгновенно, но обдумать всё как следует, Эван не успел.

Размышления были прерваны нарастающим шумом, в котором сливались выстрелы и крики. Этого стоило ожидать. Эван ускорил шаг, направляясь к Палладиуму. На площади, в предрассветных сумерках он увидел, как большая группа трейсеров окружила около десятка человек с оружием, ещё кого-то выводили из здания. Краем глаза он увидел, что из некоторых окон Палладиума валит дым, и кто-то командует тушением пожара. Шаг перешёл в бег, и он оказался перед входом в считанные секунды. Его встретил взмыленный и запыхавшийся Берт — один из командиров, что приняли его сторону.