Анита почти падает на стену, знаю, что болезненно. Марк в треть силы показывал, и то ощущения не из приятных. Прости. У Халира через морду кровавая полоса. Не могу сдержать улыбку. Кажется, мой оскал производит впечатление. Селий изумлённо пятится.

— Куда? Струсил? — иду за ним.

— Оборзел! Раб! — а голосок-то срывается.

— Анита! — В нирване, — смотрю на всякий случай мельком, но телохранительница не встаёт. Селий вжимается в стену, от души вмазываю любимым Таринским орудием наказания.

Попробуй, полудурок, приятно, правда? Истошно взвывает. С разъярённым криком сзади прыгает Халир, пытается повалить. Фиксирую его руки, перекидываю через плечо, тащит за собой.

С удовольствием падаю сверху, отрываюсь кулаками на поганой роже, не забываю о других уязвимых местах. Успеваю вскочить, когда Селий подваливает, переключаюсь на него.

Ну что, слизняки? В школе подраться не довелось, за мамочками прятались? А мне случалось. В интернате иногда за место побороться приходилось.

— Ты знаешь, что тебе за это будет? — вякает Селий, пытаясь закрыть лицо.

Нос с противным хлюпом проваливается под моими кулаком, аристократик верещит.

— Хуже не будет, — отвечаю. Пока тряпки утираются, замечаю боковым зрением людей в форме. Кажется. Попал. Оттаскивают, пытаюсь сбросить захваты, но тут уже явный перевес: и за локти, и за шею удерживают. Да и выдохся.

Ощущаю, как отнимают кнут, заставляю себя не сопротивляться. Смысла нет. Смотрю на дело рук своих, усмиряю откуда-то вскипев шую ярость. Из носа Селия льется красный ручей, левый глаз наливается фиолетовым, порвана и окровавлена там, куда достал кнут. На морду Халира вообще лучше не смотреть, я от души приложился.

— Придётся закрыть тебя, — говорит одна из охранниц.

— Я хотел найти медика, Лайле плохо. Она много разрядов получила. — А заодно и руки почесать.

— У господ чесались, не смог отказать. Хмыкает, водворяет меня обратно в комнату, смотрит на лежащую с закрытыми глазами Лайлу. Кивает словно сама себе, все сопровождение и выходит. Подхожу к двери проверить, но больше не открывается. Доигрался, идиот. Вместо того, чтобы пытаться сбежать, устроил тут…

Улыбаюсь, демон, всё- таки душу-то отвёл!