Проблема только одна. Такие крысы не боятся нападать на человека. И особенно на спящих маленьких беззащитных детей.

День восемнадцатый тире двадцать третий

Как известно, срок вынашивания детёныша у крыс и мышей составляет в районе двадцати дней. А потому к восемнадцатому дню популяция грызунов резко выросла. И только глупец не понял, что это только начало серьёзного бедствия. Люди стали покидать город.

День двадцать четвёртый

Отчаянная мера губернатора по разбрызгиванию отравы привела к новым человеческим жертвам. Даже больше. Теперь на улицах себя уютно чувствовали только хвостатые наглецы. Люди передвигались перебежками и пугливо озирались по сторонам. Правда, при этом они ещё и вовсю отмахивались от насекомых. Лето выдалось жарким и влажным. Комары вовсю плодились, а вот птиц осталось совсем мало. Их яйца, птенцы, да и сами пернатые были очень питательны для молодых крысят.

День двадцать пятый тире двадцать девятый

Музеи стали увозить наиболее ценные экспонаты в другие города. Часть производств, аэропорт, кафетерии и многие другие публичные заведения были вынуждены приостановить свою деятельность. Как сообщалось в СМИ — временно. Однако событие всё равно вызвало не только рост безработицы, но и панику. Люди принялись эмигрировать более активно.

День тридцатый

Город казался покинутым богом. В церквях меж образов святых шныряли мыши. Улицы окончательно обезлюдели. Красивые цветы на клумбах поедали гусеницы. Вместо певчих птиц на деревьях сидели, свесив хвосты, молодые крыски. Они жадно смотрели на мир чёрными глазами-пуговками, и их не пугали ни проезжающая мимо машина скорой помощи, ни водитель, беспомощно заглядывающий под капот своего внедорожника, ни тем более дым, поднимающийся сразу из нескольких районов — то горели брошенные хозяевами квартиры. Их не трогали слёзы молодой матери. Им были безразличны ряды свежих могил.

Они правили в этом городе. Они были в нём господствующей расой. Они забрали себе всё и пожрали настоящее.

«Ну вот и всё. Хватит с вас», — смилостивился кот Баюн.

Он был доволен последним росчерком созданного им сна, так как почувствовал — на этот момент сердца людей горячо откликнулись. Проказник-снотворец всегда ярко ощущал подобное. Иначе и быть не могло. Любой кот, прежде всего, изумительный хищник, а ему не просто так досталось место в легендах, как свирепому и донельзя опасному зверю! Он достиг в искусстве охоты полного совершенства. Некогда ему доводилось умело внушать людям сны, чтобы охотиться на них спящих. Но то по бурной глупой молодости. Позже Баюн, и такое бывало, заставлял полчища врагов уходить с Руси несолоно хлебавши. За доброе слово он защищал Родину наравне с былинными богатырями… Но та слава давно прошла. Даже строки, какими описал его один известный всем писатель, популярны только потому, что их читают дети. Теперь Баюн обычный уличный кот с лоснящейся чёрной шёрсткой и красивыми жёлтыми глазами.