Иссихар вздернул бровь.
– У вас есть ползимы, чтобы найти общий язык с Акселем.
– Только Наследник? Не сир Блау? – Исси подтянул меня к себе за кончик шарфа и начал разматывать. Все-таки я сделала это неправильно.
– Когда… дядина предвзятость пройдет, я уверена, что вы найдете общий язык… обсудив несколько сложных тем, – я послушно повернулась вокруг, повинуясь жесту Дана. Дядя ценит ум и изворотливость. И если Иссихар действительно найдет лекарство…
– Готово. Вы потратили на переодевание на четыре мгновения дольше положенного. Следуйте за мной.
Исси шагал широко, совершенно не утруждаясь, чтобы подождать леди – мне пришлось бежать почти вприпрыжку и перепрыгивать через пару ступенек, чтобы поспеть.
– Сир, – пропыхтела я рядом. – Равноценный обмен был бы уместен. Какой родовой дар у вас?
Дверь черного входа была приветливо распахнута – на бархатном темном небе ярко светились южные звезды. Яванти уже держал коней под уздцы и нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Сир?
Исси взлетел на коня одним плавным движением и посмотрел на меня сверху вниз.
– Никакого, леди, – выдал он наконец. – Предки лишили меня дара.
Прежде чем я открыла рот, он уже развернулся, натянув поводья, и тронул коня с места.
Яванти бросился следом, как и первая тройка сопровождения из двух. А мы остались. Я, лошадь, и троица молчаливых охранников Данов, восседающая верхом.
Двор был голым – никакой приступочки, чтобы забраться в седло.
– Прекрасно! – пробормотала я тихо.
Цокот копыт уже стих вдали. Стрекотали южные цикады, влажные ночные запахи пахли цветами и зреющим виноградом. Я взяла поводья, погладила мохнатую морду, и не торопясь двинулась за ними следом. Пешком. Насвистывая первые ноты имперского марша.