– Действуем, как тогда, с Дорой, – сообщил Танкред, пока мы ехали. – Помнишь?

– Опять зелье? – поморщился я.

– Нет, на его покупку нет времени.

– Шутишь?

– Отнюдь, – улыбнулся бородач, – ты и без того в её вкусе.

– Почему бы её просто не заколдовать? Заморок или гипноз какой? – не отступал я.

– Слишком рискованно. Ты видел, сколько на ней всяких цацок? Любая из них может оказаться защитной, тогда мы не только облажаемся, но и обнаружим себя. Куда проще и надежнее, старый добрый интим.

Вернисаж проходил в городской картинной галерее – роскошное здание из камня, с высокими колоннами на крыльце и статуями на фронтоне, по слухам, построенное на деньги Ульвиссии. Карета старушки остановилась у парадного входа галереи, на ступенях которого толпилось несколько фигур. Вперед вышел статный мужчина в костюме с бабочкой. Он открыл дверь кареты, помог Ульвиссии выйти и проводил внутрь. Остальные гуськом потянулись за ними.

Мы с Танкредом наблюдали за этим из проулка напротив.

– Идем, – сказал бородач, спрыгивая с саней. Он широким шагом направился к галерее, а я последовал за ним.

Внутри было шумно и многолюдно. Играла живая музыка. Между гостей сновали слуги в белых сюртуках и с подносами в руках. Один такой – старичок с редкими седыми волосами, густыми бакенбардами и закрученными усами, преградил нам путь.

– Господа, позвольте ваши шубы, – учтиво произнес он.

Мы разделись, сдали ему одежду, и пошли дальше.

Мимо проходил слуга с подносом, на котором стояли фужеры с шампанским, ну или чем-то похожим. Я, тут же, взял парочку, для себя и Танкреда.

– Не увлекайся, – проворчал бородач, принимая из моих рук бокал. – Помни, зачем ты здесь.

– Такое забудешь. Мне нужно как следует нажраться, чтобы охмурить её, – ответил я и залпом осушил фужер.

Ульвиссия и две ее подруги, которые были рядом с ней на всех мероприятиях, стояли у пейзажа и, глядя на него, восторженно охали. Я, подошел к ним сзади, и, глядя на картину, брезгливо произнес:

– Мазок довольно поспешный…

Дамы обернулись и с удивлением уставились на меня, дескать: «что за манеры, молодой человек?»

– Ох, прошу прощения, при виде столь бездарной мазни, я напрочь забыл о правилах хорошего тона. Позвольте представиться: Евгений Кершов – коллекционер, – сказав это, я сделал учтивый кивок.