– А меня?

– Он, когда звонил, вообще про тебя ни слова не сказал, но будь уверена, что если бы я узнал, что ты в беде, я бы сорвался из Новосибирска не думая.

– Это потому, что ты все еще любишь меня? – с какой-то надеждой спросила она. Ненавижу эти сопли по морде вот растирать.

– Я не знаю, – сказал я, – я запутался. Заблудился. Во снах, в техниках, в мирах, во всем этом дерьме. На меня валится такой поток информации, что я не успеваю ее толком обрабатывать. Мне кажется, что я стал героем какой-то жесткой книжки или плохого фильма. Еххи говорит, что это все испытание меня как воина, но в жопу такие испытания. Мы все находимся в одном шаге от смерти, и даже осознание того, что это не конец, не делает меня уже счастливым. Люблю ли я тебя? Это сложный вопрос, Ира. Я вообще толком не понимаю, люблю ли я кого-то. Был промежуток времени, когда мне казалось, что я люблю тебя, потом Алену.

– А теперь эту зеленую шмару? Не ври мне. Я вижу, как вы переглядываетесь. Она влюблена в тебя, и все эти наезды и подколки – это проявление ее внимания и заботы о тебе.

– Женя мучила меня целый месяц ужасными кошмарами. Всего и не перескажешь. Нет, я не люблю ее. Я запутался, говорю же.

– В письме ты сказал, что между нами все кончено. Что ты меня никогда не любил. Что был со мной по привычке. Это жестоко, Сережа. Я была готова сорваться в Новосибирск, найти твою задницу и просто свернуть тебе шею, и мне пофигу, что было бы со мной после этого. Лишь Костя смог меня остановить от удара по кнопке подтверждения покупки билетов на самолет. Потом скажешь ему спасибо. Но месяца мало, чтобы забыть о твоем существовании и той боли, что ты мне причинил.

– Ну, давай, херакни мне в челюсть, как ты это умеешь. Если тебе полегчает, конечно.

– После того, как ты спас меня из тюрьмы, а потом от этого полоумного казаха? Совсем, что ли, сдурел? Я не могу. У меня есть принципы и понимание, в отличие от некоторых.

– Я не мог иначе. Точка, – честно ответил я, – я десятки раз продумывал все варианты, как можно было бы уладить дело с ведьмами, и не оставалось никакого другого выхода, кроме как тупо убежать от них. Алена спасла меня от Еххи.

– А теперь ты сам лезешь к ней в пасть. Ради нас. Я не могу смириться с такой ценой, Сережа. Ты совершаешь ошибку. Ужасную, за которую будешь расплачиваться всю жизнь. Надеюсь, ты понимаешь это?

– А стоило бы расплатиться вашими жизнями, да? Думай, что несешь. Это был очень сложный выбор, Ира, и я его сделал. Уже поздно дергаться. Есть четкие цели, конкретные дела, и мы должны довести их до конца. Сейчас некогда думать и страдать о будущем. Я сказал все, что хотел. Извини еще раз, если сможешь.