Он поцеловал меня, но теперь нежно и томительно. Глубокий поцелуй подарил мне то, в чем я сейчас нуждалась. Чувство. Понимание.

Я люблю его.

Это неправильно. Но я люблю его.

— Не проси меня оставить тебя. Этого не будет, — прошептал Велор, закончив мою мысль так же легко, как отнял сердце. — Ты моя, Рори. Просто запомни это…

Просыпаться в чужих объятиях оказалось непривычно, но донельзя приятно! И хотя от воспоминаний, предшествующих сну, жар приливал к щекам, я теперь как-то иначе относилась и к наготе демона, и к собственной… словно это правильно. Словно так и должно быть.

Я прильнула к боку демона, чувствуя под ладонью, как бьется его сердце. Его по-мужски приятный запах… черные волосы, разметавшиеся по подушке… тепло его тела… все это делало меня подозрительно счастливой; до такой степени, что становилось страшно: кажется, сделай лишнее движение — и счастье разлетится на мелкие осколочки.

Тихонько вздохнув, я задумчиво обрисовала пальцами каждый кубик его пресса… незаметный шрам на плече… демонический рисунок розы на ключице… во сне Велор выглядел таким… домашним. Уютным, что ли. И не подумаешь, что в жизни он порой, как недосягаемая звезда, мечта, что утекает сквозь пальцы. Властный, уверенный, а порой ледяной правитель демонов — был так не похож на того Велора, которого теперь знала я.

Ресницы демона дрогнули, и я встрепенулась, гадая, привиделась улыбка на его губах или нет. Даже привстала на локте, внимательно всматриваясь, и только выждав, расслабилась. Просто показалось. Интересно, а демон тоже теперь… мой? Это будоражило, я улыбнулась своим мыслям — но улыбка угасла, стоило коснуться повязки на его груди.

Эта рана… эта проклятая рана… Она меня угнетала. Грозила разрушить тот хрупкий мирок спокойствия, который я только-только обрела. Грозила забрать у меня демона, забрать навсегда… до сих пор я не отдавала себе отчета, насколько это меня пугает.

Вот она. Плата за мою жизнь. Вывернувшись из его объятий, я тихо встала и, захватив по дороге полотенце, отправилась в ванную. Там поставила ладони на раковину и всмотрелась в отражение.

А стою ли я такой платы?

Врубив воду из всех кранов, я залезла под душ, чтобы смыть дурные предчувствия, освободиться от мрака мыслей. Тетя порой называла меня «депрессивным хомячком» — за вечные ожидания подвоха от судьбы. Ну что поделать: обычно они сбывались, эти ожидания. Я задрала голову, позволяя струям воды стекать на лицо, и тут же встрепенулась, когда хлопнула дверь.

Эм… как-то не подумала, что надо запереться! Мне оставалось лишь беспомощно смотреть, как ко мне присоединяется демон. Становится под потоки воды, обнажённой и сильный, такой потрясающий в своей наготе. Без одежды он, кажется, был еще восхитительнее… в одежде, по крайней мере, на него можно было спокойно смотреть, не задыхаясь на каждой секунде.