ГЛАВА 17. ЕЩЕ НЕМНОГО О СОПЕРНИКЕ

Из всех женщин, живущих на земле, мне досталась именно та, которую я никогда не смогу понять. Которая способна вывести меня из себя щелчком пальцев. От которой я возбуждаюсь даже за секунду до смерти. Которая делает мое существование невыносимым. Которая пахнет карамелью. С которой я хотел бы вечность провести не вылезая из кровати, доводя ее и себя до истощения.

Сутки прошли с того момента, как она прикоснулась ко мне. На ее теле нет ни одной язвы, но она все еще не пришла в себя. И Лиля, и врач утверждают, что это нервное истощение.

Истощение, которое она получила из-за меня, вашу мать! Я должен был ее защитить, а вместо этого позволил войти в гребаный Туман, не смог уберечь, когда она почти взлетела и впечаталась в стену. Не остановил, когда она прикасалась ко мне, добровольно забирая себе проклятие. И там, в палате, начал цапаться с Маттиасом, как обиженный пацан, забыв, что она, возможно, уже умирает.

Я столько всего натворил… За эти косяки я не заслуживал ничего, кроме смерти. А она прикоснулась ко мне, прекрасно зная, чем это может закончиться.

Наверное, я все-таки не заслужил ее…

В дверь тихо постучали, и в нашу с Мариной спальню вошла Лиля. Она выглядела уставшей. Нужно было отправить ее спать, но вместо этого я заставил ее варить зелье.

Она быстро взглянула на снимок над кроватью и тут же отвела глаза, дико покраснев. Я едва не рассмеялся. Да, это натуральное извращение. Которого я не только не стеснялся, но и выставлял напоказ. По мне рыдают все психологи мира.

— Сварила?

Я взглянул на кружку в ее руках. Что бы там ни было, от него поднимался густой пар, который разносился по комнате приятным дурманящим запахом. Сладким и немного цветочным. Сам того не осознавая, я крепче сжал пальцы Марины в своей ладони. Она осталась безучастна. Только ресницы немного дрожали.

К ее вене была присоединена очередная капельница, но мне почему-то казалось это надругательством над ее телом. Еще одна рана, которую она получила. И снова из-за меня.

Такая маленькая и хрупкая, она вытащила с того света четверых здоровых мужиков. Одна. Без чьей-либо помощи. Что сделал я? Изнасиловал ее, пьяную и не соображающую, что творит.

— Да, но… я все еще не уверена в результате. Стоит ли…?

Я взглянул на Лилю. А ведь и забыл, что она здесь находится. Рядом с Мариной я вообще обо всем забываю, кроме своего дикого желания. Но сейчас все изменится. Я изменюсь. Для нее.

Я почти выхватил кружку из рук ведьмы и прижал к губам.

— Осторожно! Горячо! — Она потянулась к кружке с явным намерением отобрать ее. — Может, не будете так рисковать? Я никогда раньше не варила подобных зелий. Что если что-то пойдет не так? Вдруг не получится вернуть все обратно? Это тоже своего рода проклятие…